— Чего притащилась, змееглазая? Нам тут наемниц не нужно!
— Да завали ты хавальник, Терентий! — трактирщица мигом сменила сварливый тон на медовый, обращаясь к Златославе. — Чего пожелаете, госпожа ведьмачка?
— Перекусить бы, — ответила Злата, садясь на придвинутый к прилавку стул.
— Отменной ухой тебя угостила б, кабы не свалилась на нас беда, — подпустив в голос жалостливых ноток, ответила трактирщица. Злата невольно оценила изящество ведущего к заказу оборота.
— И тыквенная похлебка сойдет. Что стряслось, хозяйка?
— Да вот какая беда приключилась, — оживилась трактирщица. — Поселилась на нашем озере водная девка. Целыми днями торчит то у купальни, то рыбачить не дает!
— Чем же вы ее так разозлили? — памятуя о вполне уживчивом нраве сирен, спросила Злата.
— Уж не знаю, госпожа ведьмачка, но девка всей деревни жизни не дает. Ни искупнуться, ни рыбы на суп наловить.
— Что же она вас, к воде не подпускает? Грязью что ли кидается?
— Одежды не носит! Солнышко как пригреет, она сразу вылезет на кочку и хоть бы прикрылась! Ладно плоская, как доска, так у нее чешуя расти только с середины ляжки начинает и все наружу. Она так сына моего и сманит в воду, и сожрет!
— Ну, теперь яснее, — улыбнулась Злата. — Не съест она сына твоего, хозяйка, русалки рыбу едят. Да и куда больше девицами увлекаются, коли на то пошло.
— Ох, ты уж избавь нас от напасти, — ведьмачью справку трактирщица полезной не нашла, но зато наконец озаботилась похлебкой. — Прогони ее, а мы уж не поскупимся!
— Да в сеть ее изловить и всего делов, — подал голос притихший на время Терентий.
— А вот этого не советую, — ответила Злата. Вряд ли у одинокой озерной русалки была подмога, способная серьезно навредить деревенским «героям», но припугнуть справкой из бестиария, чтобы люди по незнанию невинному существу не навредили, как таковой ложью не было. — Почем вам знать что там у вас в омуте водится, а ей стоит вскрикнуть как ваших рыбаков да купальщиков и правда есть начнут.
— Думаешь у нее и водяное лихо на побегушках?
— Это еще что?
— Да лет пять до того, как на озере девка завелась, что-то людей на глубину утаскивало. Не часто, по разу два за месяц.
Злата даже повременила с тем, чтобы отправить в рот очередную ложку тыквенной похлебки.
— А сейчас что, перестало?
— Так сейчас в воду никто больше не сунется! — подхватила рассказ трактирщица.
— А вам не кажется, — больше не отвлекаясь от трапезы, поинтересовалась Злата. — Что пара-тройка утонувших рыбаков — беда пострашнее голой девицы на кочке посреди озера? Что ж вы тогда ведьмака не позвали?
— Да потому что таких как ты здесь не любят, — не растерялся Терентий.
— Ясно. Ладно, хозяйка, уговорили. Я помогу вам с русалкой, а вам стоит подумать об оплате.

***

Обстановка на озере недалеко от деревни была благодатной: как и в любом месте, охраняемом созданием не зловредным. Русалки относились к соседству с людьми с рыбьей холодностью, никого не трогали, жить не мешали, а вот от всякой нечисти свой дом охранять могли.
Заметив на берегу какую-то девицу, Злата уже принялась вспоминать старшую речь, как застигнутая врасплох селянка взвизгнула и прикрыла рукой голую грудь. Но, присмотревшись, тут же перестала быть такой стыдливой.
— Да ты же баба, — сообщила девушка.
— Не жалуюсь, — ответила Злата, подходя еще ближе к берегу.
— В штанах да с мечами, я тебя за мужика какого приняла издалека, — девушка, прищурившись, глянула на Злату повнимательнее. — Ты ведьмачка что ли?
— Говорят у вас русалка на озере завелась, ты что же, не боишься? — Злата села рядом на траву.
— Мирку-то? Что мне ее бояться, я что, на дуру похожа?
— В таверне меня рассказами о злокозненности вашей сирены застращали, — опершись на руки у себя за спиной, ответила Злата.
— Мужиков надо бояться, а Мирка что мне сделает? Ты не прогонять ли ее заявилась, отвечай? — неожиданно обеспокоилась девушка.
— Так-то я с тобой согласна, да вот только прелести твоей Мирки больно смущают местное население, — Злата, припомнив разговор в таверне, посмотрела на гладь озера, где вдали от берега было раскидано несколько островков, на которых, видимо, и повадилась отдыхать русалка. — Ты мне вот что скажи, я слышала, что до сирены тут еще что-то водилось, рыбаки пропадали вроде как, но рыбачить почему-то продолжали.
— Так Мирка водяное лихо и прогнала. Она как приплыла, сразу все тихо стало, да только мужиков она не любит. Если кто в воду сунется, то лодку качает, то за ногу в воду утащит, но так, чтобы точно выплыл. Вот рыбачить и перестали. А ума просто у нее рыбы попросить не хватает.
— А у тебя, стало быть, хватило? — улыбнулась Злата.
— С ней хоть искупнуться можно спокойно. Не прогоняй ее, ведьмачка, пусть лучше бабы рыбу удить учатся, чем она уйдет, — девушка стала натягивать рубаху. — Потолкуй с ней по ведьмачьи, может договоритесь. А то она-то нас понимает, а как сама запоет — ну ни слова не разобрать.
— Она когда обычно выплывает-то? — решила поинтересоваться Злата у собравшейся уходить девушки.
— Ей солнышко на закате по нраву. Греет, но чешую не печет, наверное.

***

Промедитировав до заката и так и не обнаружив сирены, Злата снова попыталась позвать ее, пропев русалочье приветствие, но Мирка не откликнулась, как и в первый раз, после ухода селянки. Попробовав воду, Злата тоже решила искупаться, может и внимание русалки привлечет посторонним плеском. Сложив одежду под камень, Злата зашла в приятно холодившую после жаркого дня воду и поплыла в направлении к островкам. Выбравшись там на берег, она отряхнула остриженные до подбородка волосы и позвала сирену еще раз.
— Ты что голосишь? — русалка подплыла к ней сзади и, опершись руками на берег, подтянулась, садясь с другой стороны маленького островка. Светлые с голубоватым отливом волосы сирены были отрезаны совсем коротко, что, неожиданно подумалось Злате, до этого видавшей только водных красавиц с роскошными гривами, для водяной обитательницы было очень удобно: волосы не липли к лицу, а в воде не расплывались вокруг головы, заслоняя обзор.
— Тебя зову, — призналась Злата, поймав заинтересованный взгляд русалки на своей груди. Сирена тут же сделалась снова холодной, чуть прикрыв бледно-голубые глаза.
— Сначала ты спела: «корзина, весло в полдень смотреть», а потом «плотва закатом происшествий».
— Оу…
— Я просто ждала, когда ты уйдешь.
— Понимаю…
— Ведь полудурков тут хватает и так.
— А местные говорили ты на людском не общаешься.
— И о чем мне с ними общаться, об урожае свеклы? — русалка поморщилась, как будто от искреннего отвращения к растительной пище. — И так девицы как на исповедь приходят: тот бросил, да этот поцеловал и больше носа не кажет, — русалка снова скорчила лицо в такую гримасу, будто ее вот-вот стошнит. — Ты, надеюсь, не из этих?
— Ну, рассказывать о своих любовных поражениях я тебе точно не собираюсь, — заверила ее Злата. — Но слышала местные тебя чуть ли не на вилы поднять собираются. Меня вот наняли, чтобы тебя прогнать. Хочешь на руках понесу, если отсюда тебе в реку не выплыть?
— Это, интересно, за что? — русалка обладала не самым большим набором эмоций: отвращение на ее лице снова сменилось скукой.
— Тебя Миркой зовут?
— Радмирой.
— Да, не очень-то ты радостная.
Радмира прикрыла глаза с таким выражением, будто слышит этот комментарий отнюдь не в первый раз.
— Златослава, — Злата протянула русалке руку, но та только посмотрела не нее с едва угадывающимся недоумением и снова перевела взгляд на голый торс Златы.
— Рыбачить зачем не даешь? Рыбаков пугаешь?
— Водный дух им рыбачить не давал, а я просто пятиконечных у себя дома не терплю, — ответила Радмира, снова поморщившись. Хоть личико у нее было премилое, отвращение на нем умилительным не выглядело.
— Так не дело человеку одними овощами питаться.
— Девицам кто удить запрещает? «Ах, Мирка, поймай мне рыбки, уж больно картошку есть надоело», я один раз поймаю, другой, а самой удочку взять претит? А сетью ловить — браконьерство.
— Что, прости?
— Жестоко это. Рыба столько икры не мечет, сколько сетью ловится.
— Не принято это, девке у людей рыбачить да охотиться, вот и не смекают, — ответила Злата.
— В чужой глупости моей вины нет.
С русалкой было не поспорить, а вот Злата уже начала подмерзать. Покрывшаяся мурашками кожа будто сильнее заинтересовала русалку и та подвинулась ближе, обнажив из воды не только вполне девичьи бедра, но и часть блестящего, сиреневого с голубым отливом хвоста.
— Пойми, тебе по глупости как раз и навредить могут.
Радмира хлопнула хвостом по воде и, уцепившись за плечо Златы удивительно сильной хваткой, вылезла на берег целиком, обвив ее гибким мокрым хвостом. Злата молча сглотнула.
— Я уплыву, если хорошо попросишь.
— Вот как…
— Тебе же обещали денег за то, чтобы я убралась, надо и поработать. Развлечешь меня, я уплыву, а водный дух пусть дальше селян в омут таскает, мне-то что.
— На тебя «поработать» я и задаром могу, — ответила Злата, проводя ладонью по чешуйчатому хвосту. — Что за водный дух?
— Сом. Я его закрыла. Может сожрал что у утопленника, бессмертный и злющий. Уплыву — месяца думаю не пройдет, как выберется.
— Ты его пыталась убить? — тепла от русалки было не много, но несмотря на желание хоть что-то накинуть, Злата все равно не без удовольствия поддалась, когда Радмира повалила ее на траву.
— На землю выкидывала — истлеет за день, а ночью новый вырастает. Пыталась найти вещь к которой привязан, да не вышло.
— Да, придется местным девицам видно рыбачить поучиться… — Злата провела ладонями по спине русалки вдоль плавника и сжала ее зад. — Ты не против на берег перебраться, больно уж холодно, я хоть накину что.
— Пф.
— Нет? Ты можешь и запретить, — Злата улыбнулась, будто запрет от русалки ей даже пришелся бы по вкусу.
Радмира прекратила тискать ее грудь и соскользнула в воду, тут же высунувшись оттуда по шею.
— Цепляйся, неженка. Тут недалеко есть потеплее местечко.
— Одежду хоть дай забрать, — поняв, что речь идет о гроте, где бил горячий источник и был установлен алтарь, сказала Злата.
— Она тебе не пригодится.

***

— Так это что, госпожа ведьмачка, мне теперь еще и рыбачить? — принесенные Златой новости трактирщицу обеспокоили. — Когда ж я все успею?
— Так вот пусть Терентий за тебя пол, да посуду помоет, пока ты, хозяйка, рыбачишь.
— Не мужское это дело, полы драить! — возмутился Терентий.
— А штаны на жопе весь день протирать, значит, мужское? — наклонившись к нему, спросила Злата. — Поработать и скотине полезно, — несмотря на ее неизменно добродушный тон, Терентий почему-то отодвинулся. — Духа из озера мы изгоним. Но на это время нужно, и хорошее настроение русалки. Я под водой дышать не могу, но помочь ей найти предмет, к которому дух привязан — сумею.
— Ох, — трактирщица смяла в руках передник и снова его расправила. — Рыбачить, ишь что удумала. Что же это за девка такая, что мужиков не любит?
Злата молча отпила глоток пива и поставила кружку на стол.
— Ты то как с ней сговорилась, ведьмачка?
— Так вот затем ведьмаки и нужны, хозяйка.