Я всегда мечтала быть похожей на Макс. Быть такой же простой, такой же непосредственной, такой же милой, такой же охрененной, такой же бесконечно любимой. Хотела, чтобы хоть кто-то думал обо мне так, как я думала о ней все эти долгие пять лет.

Я просыпалась рядом с Рейчел и видела на подушке короткие взлохмаченные волосы Макс вместо роскошных локонов новой подруги — подруги ли? возлюбленной? неудачной замены Макс?

Я втюрилась в Рейчел. По крайней мере, мне самой хотелось так думать. Лучше заблуждаться, чем осознавать все прелести реальности. К примеру, что Макс ушла навсегда, как я тогда думала. Точнее сказать, пыталась не думать. Пыталась забыться, вытащить себя из чертовски холодной проруби отчаяния, но лишь проваливалась всё глубже и глубже под лёд.

Каждый поцелуй с Рейчел, каждое прикосновение её мягких губ, её нежных рук тяжёлыми камнями падало на этот тонкий лёд, который я так берегла. Который был всем, что осталось у меня после того, как частичка моего детства укатила в Сиэтл.

Но я всё проваливалась и проваливалась под воду озера по имени Макс. Макс-лучшая-подруга. Макс-здравый-смысл. Макс-всегда-соблюдающая-правила. Макс-давай-не-будем-делать-этого-это-незаконно.

Макс-самая-ахуенная-на-свете.

Не знаю, что со мной сделалось, когда я увидела такое чертовски знакомое лицо рядом с машиной. Любимое до ломоты в зубах, до остановки сердца.

Злилась ли я? Совсем немного, потому что всё вдруг стало таким не важным. Я хотела в этот момент сказать только одно:
— Макс, зачем мы проебали пять лет нашей жизни?

Но это была всё та же Макс-не-надо-материться-это-некрасиво. Поэтому я просто смеялась с ней, просто говорила обо всём на свете и слушала, слушала, слушала. Её сила, её проблемы, её Кейт Марш — иногда мне (знаю, что цинично, знаю, но бля…) хотелось самой сбросить чёртову католичку с этой сраной крыши, только бы она не мешала нам! Только бы смотреть на губы Макс. Вечно.

Когда она плыла в бассейне рядом со мной, и её кожа блестела в потустороннем голубом свете, мне стало стыдно. Мне. Стыдно. Я поняла, что не хочу видеть Макс в лифчике. Хочу без.

А ещё я поняла, что всё-таки втюрилась. И не в Рейчел. Эх, совсем не в Рейчел…

Губы на моих губах. Губы со вкусом хлорки, похуизма и давно забытого детства. Где ты была пять лет, моя Макс? .. Мы совершили ахуительную по глупости ошибку. Всё это время ошибались, каждый день, каждый сраный день, не просыпаясь рядом! Не целуя друг друга по утрам, не глядя в любимые глаза, не мечтая каждая о своём, но всё-таки об одном и том же…

Есть такие дни, которые лучше других. Такие дни, которые будешь вспоминать всю жизнь. А есть такая Макс, которую хочется обнимать вечность, но которую я в шоке оттолкнула от себя. Просто не ожидала, что она осмелится. Моя-Макс-нарушительница-правил. Моя Макс…

Мне нужно было затянуться. Срочно. Задержать дыхание и чувствовать, как горький дым наполняет лёгкие. Ощущать на губах вкус сигареты, а не чужих, но таких родных губ. Не думать ни о чём, выпуская дым кольцами в потолок.

Хотелось свалить из Аркадии Бэй. Только я и моя развалюха, которую я гордо называю машиной. Без никого, как говорила мелкая я. Без Макс, чтобы не смотреть ей в глаза. Чтобы не было стыдно за то, что так хорошо.

Но лучше всё-таки с ней.