Party girls don't get hurt
Can't feel anything
When will I learn?..

Фиона вертелась на танцполе как угорелая. Улыбалась до ушей, периодически под музыку сползала по телу уже несколько минут с надеждой топчущегося рядом парня и упорно вышибала из головы мысли о той заднице, в которой испокон веков проживала вся её семья, и куда сейчас стремительно летел её брак. Время от времени в этот старательно изгоняемый из головы хоровод вклинивались воспоминания о Джимми-Стиве, и Фиона, особенно резко встряхивая волосами и звякая мотыляющимися из стороны в сторону длинными серьгами, ускоряла темп танца. Ноги механически сгибались и подскакивали в монотонном ритме. Периодически она вскидывала к губам сжатое в пальцах горлышко пивной бутылки, которую стащила из бара под шумок, пока какой-то мускулистый педик пытался склеить симпатичного бармена.

Ноги уже начинали сбиваться с ритма и то и дело норовили споткнуться друг о друга — это была не первая бутылка алкоголя за ночь. Оглушительные басы музыки гудели в висках. Парень, с которым она танцевала, уже несколько минут настойчиво пытался пристроиться сзади и прилепить свои лапы к её двигающимся под музыку из стороны в сторону бёдрам. На этом Фиона отчётливо поняла, что пора сваливать. Старательно улыбаясь и отодвигая волосатые руки, она несвязно прокричала сквозь шум старую как мир отмазку под соусом «на минуточку» и юркнула во вразнобой дрыгающуюся со всех сторон толпу.

Её немного качало, ощутимо подташнивало, а чёртовы каблуки нещадно жали и отнюдь не помогали держать равновесие на отполированном полу. Музыка гремела, тела потели и толкались. Фиона явственно чувствовала, что если не выберется на свежий воздух, то выблюет весь бродивший в ней алкоголь и остатки сэндвича, которым она наскоро запихнулась на работе вместо ужина, прямо на затоптанный мозаичный пол. Рукой сгребая назад волосы, она направилась в сторону выхода, по пути пристроив недопитую бутылку на стол, за которым увлечённо сосалась белобрысая парочка.

Выбравшись из общего зала и, для уверенности придерживая кончиками пальцев стену, благополучно миновав узкий рукав коридора, Галлагер толкнула тяжёлую железную дверь.

Пропитанный выхлопными газами ночной воздух большого города ударил ей в лицо, ветер, гуляющий по проулку, подхватил спутанные курчавые волосы и, поиграв, отбросил их с глаз за спину. Фиона, всё ещё придерживаясь за ручку, блаженно закрыла глаза и откинула голову. Полегчало ей сразу — не сказать, что основательно, но ощутимо.

Кивнув встрепенувшемуся было бритому охраннику, дежурившему возле двери, Фиона наконец отлепилась от ручки и побрела по крыльцу к ступеням. Время медленно приближалось к рассвету, и очередь, толпившаяся перед зазывно мигающим фиолетово-зелёным неоном клубом всю первую половину вечера, рассеялась. Теперь заведение работало исключительно на выход.

Неловко схватившись за металлические перила, Фиона с размаху уселась на верхнюю ступеньку бетонного крыльца, с высоты воистину Галлагеровского наследного пофигизма забив на своё уныло отблёскивающее в неоновом свете платье.

— Эй! — тут же лениво гаркнул сиплым после рабочей ночи голосом вышибала у входа. — Здесь нельзя сидеть!

Старшая Галлагер проигнорировала его, подтянув к себе колени и уткнувшись лбом в уложенные поверх них изгибы локтей.

— Ты слышишь меня? Ну-ка встань! Здесь тебе не ночлежка.

Видя, что его слова не имеют на очередную перебравшую девицу никакого эффекта, охранник, раздражённо плюнув в сторону, отлепился от стены.

В этот момент железная, декоративно оббитая здоровенными клёпками двёрь снова лязгнула, и на улицу вывалилась ещё одна посетительница клуба, небрежно помахивающая перехваченной за горлышко бутылкой шампанского в руке. Дикий макияж тусовщицы частично размазался по лицу и во вспыхивающих в темноте зелёно-фиолетовых отсветах вывески выглядел нездорово-жутковато. Приоткрытая дверь выплюнула ей в спину грохочущее внутри:

«And I'm holding on for dear life
Won't look down, won't open my eyes
Keep my glass full until morning light
Cause I'm just holding on for tonight
On for tonight…»

— и захлопнулась.

Оглядевшись и целенаправленно прошагав к лестнице, девица бухнулась на ступеньку рядом и, пристроив сбоку бутылку, принялась копаться в своей сумке. Охранник раздражённо втянул ноздрями воздух.

— Дамочки, я кому только что сказал? А ну подняли оттуда свои хорошенькие задницы, пока я не подошёл и не…

Светловолосый парень в костюме, беззвучно вынырнувший из клуба вслед за тусовщицей, мягко перехватил угрожающе качнувшегося в сторону ступеней вышибалу и что-то негромко сказал ему. Охранник тупо моргнул и хохотнул.

— Да, конечно. А я — Римский Папа! — услышала Фиона его сиплый бас, пока её соседка, не удостаивая своего внимания ровно ничего вокруг, сосредоточенно щёлкала извлечённой из сумки массивной металлической зажигалкой перед зажатой в зубах сигаретой. Бродящий по проулку ветер шевелил её длинные тёмные волосы, так же всклокоченные клубом, как и у Фионы. Последняя без интереса, но от нечего делать косилась чуть хмельным взглядом через плечо на происходящее у входа.

Светловолосый парень, не меняя каменного выражения лица, полез во внутренний карман пиджака и пихнул под нос охраннику какое-то удостоверение. Тот несколько мгновений вчитывался, потом недоверчиво хмыкнул, ещё раз с подозрением покосился на спину сидящей рядом с Фионой девицы и… мирно вернулся на пост у двери, продолжая то и дело зыркать оттуда в их сторону. Истукан в костюме замер по другую сторону входа. Галлагер вздёрнула брови и, неопределённо помахав ладонью у виска, отвернулась от них. Смутно она понимала, что должна была ощутить какое-то любопытство, но, честно говоря, сейчас ей было похрену. Охранник отвязался — и отлично.

Её соседка наконец раскурила сигарету и с наслаждением затянулась. Прикрыла глаза, откинула назад голову и выдохнула дым через нос. В воздухе над крыльцом поплыл отчётливый, знакомый Фионе запах травки.

— Хреново выглядишь. Будешь?

Галлагер, автоматически отмечая непривычный британский акцент говорившей, вскинула уроненную на локти тяжёлую голову и ладонью зачесала копну волос назад. Девица с размазанным макияжем, повернув голову и подперев её рукой, вопросительно протягивала ей дымящийся косяк.

Поколебавшись секунду, Фиона пожала плечами и взяла самокрутку. Горький дым оцарапал горло и защекотал мысли, составляя компанию постаравшемуся раньше алкоголю. Фиона с наслаждением выдохнула и передала сигарету назад.

— Ты тоже. Спасибо.

Её соседка усмехнулась и запила очередную затяжку булькнувшим за мутным стеклом шампанским.

— Моя мать — самовлюблённая стерва и шлюха, которая с Биг-Бена срать на свою семью хотела, — спустя ещё несколько молчаливых выдохов дыма, вдруг бесцветно сообщила она, буравя взглядом зелёный мусорный контейнер дальше по улице.

— Знакомо, — пробормотала Фиона, кивая и глубоко вдыхая витающий вокруг аромат травки. Голова тошнотворно кружилась. От предложенной выпивки она дальновидно отказалась.

— Представляешь, она, блять, объявила меня с братом незаконными детьми и выставила себя на всеобщий позор, только чтоб трон вместо Лиама — единственного чего-то достойного в этой семье человека — занял наш такой же мудак-дядюшка и спас её задницу от расставания с её драгоценными, невъебенно дорогими шёлковыми подушками и сраными светскими приёмами. Если бы мой брат не смог всё перепроверить и не вывел их на чистую воду, этот уёбок и мымра сейчас правили бы Британией.

Фиона, сосредоточенно хмурясь, уложила голову на упиравшиеся в колени руки и покосилась на свою соседку. Уже достаточно обработанный алкоголем и лёгким наркотиком мозг соображал скачками, но всё же, в конце концов, сопоставил только что услышанное с заголовками мельком виденных газет, которые она подкладывала под протекавшую стиральную машинку, и бубнением ТВ-новостей в гостиной в последние несколько недель. Череда скандалов в британской королевской семье. Что-то о перспективе упразднения монархии и убийстве короля, разборки с наследованием престола… Фионе было до лампочки, и она не вникала. В её личном Галлагеровском государстве всегда, а в особенности сейчас, творился такой пиздец, что не до чужого было. Тем более заокеанского.

— Ты — Элеонор, да? — напрягшись, вспомнила она имя, вяло указав на сидевшую по соседству девицу пальцем, и усмехнулась. Переживавший весёлые часы мозг не нашёл ничего особенно странного в личности раскуривающей косяк тусовщицы. Уставшая нервная система так же особого восторга не выказала. Стало, отчасти, разве что интересно. Фиона вздёрнула брови и исподлобья уставилась на, мать её, принцессу. — Серьёзно?

— Хотелось бы пошутить, но… — та цокнула языком, слегка мотнув головой в сторону неподвижно застывшего возле двери парня в костюме, словно бы он был неопровержимым доказательством подлинности её личности.

— И что британская принцесса забыла в задрипанном американском клубе? — хмыкнула Фиона. Подумав, на этот раз она приняла из рук Элеонор бутылку шампанского и сделала из неё изрядный глоток. Не каждую ночь надираешься на ступеньках клуба с Её Королевским Высочеством.

— Одного отвязного знакомого и отбо-о-орную траву, — Ленни криво усмехнулась, глядя на Фиону, и приложилась к возвращённой бутылке. Шампанское в ней стремительно убывало и уже хлюпало где-то на самом дне.

Затянувшаяся в это время Фиона выгнула губы и покивала, невольно соглашаясь. Этот косяк действительно не шёл ни в какое сравнение с той дрянью, которую обычно сбывали Кевин и Ви.

Элеонор вдруг стало смешно. Она лениво огляделась по сторонам. Вокруг, как назло, не было ни только никакого вшивенького папарацци, но и вообще ни одной живой души кроме двух мускулистых изваяний за спиной. А ведь какие наутро сочные заголовки могли бы получиться! «Обдолбанная наследница Британской Короны раскуривает с пьяной американкой на ступеньках клуба последний косяк». Ленни рассеянно подумала о том, насколько вольные обороты может принимать в реальности рассказ на тему «Принц и нищий».

— Эй, слушай, американка… Как тебя там?

— Фиона.

— Фиона, у тебя есть братья? — вдруг спросила Элеонор, не глядя на Галлагер и сосредоточенно морща лоб. Она покачивала в руках бутылку, но больше не притрагивалась к скудным остаткам её содержимого.

Фиона утвердительно кивнула, и, заметив, что британская принцесса не смотрит на неё, сосредоточенно гипнотизируя горлышко бутылки, отозвалась.

— Да. Четверо. Иен, Лип, Карл и Лиам. Ещё есть младшая сестра, Дебби…

— Лиам, — тихо повторила Элеонор, не слушая дальше, и, сделав глубокий вдох и зажмурившись, разом опрокинула в себя остатки содержимого бутылки. Поперхнулась, закашлялась. Отмахнулась от дёрнувшихся было в её сторону Фионы и Джаспера, утёрла тыльной стороной ладони рот, размазывая остатки розовой помады, и отпихнула от себя пустую бутылку. Та звякнула и покатилась вниз по ступеням. Охранник клуба раскрыл было рот, чтоб что-то сказать, но оборвал себя и уставился в пол.

Дверь, ведущая наружу, снова распахнулась, из неё вывалилась небольшая, пьяная вдрызг компания, с недовольным ворчанием протиснулась мимо и, цепляясь друг за друга, побрела вверх по улице, меля что-то на классическом укурском.

Проводив их до угла взглядом, Фиона вздохнула и вытянула ноги вдоль лестницы. Несмотря на тошноту и головокружение, трава вызывала в теле приятную лёгкость, а мысли переставали казаться теми неподъёмными гирями, что раньше. Фиона пару раз хихикнула и вдруг стала почти уверенной в том, что сидящая рядом наследница Британской Короны — «галюны» отборного качества.

— Вижу, тебя берёт. А меня вот что-то нихрена, — Элеонор раздосадовано колупнула каблуком ямку в бетоне.

Фиона заржала, кивая, и вернула косяк. Какой-никакой, а у неё тоже за долгие годы подобной жизни выработался определённый иммунитет к таким вещам, позволявший определить, когда хватит, и остановиться. Завтра ей ещё начинать разгребать всю ту кучу дерьма, до которой ей в эту секунду не было ровно никакого дела. Вернее, уже сегодня.

— Так что? — вернулась к старой теме Галлагер, отхихикавшись и почувствовав, как её немного попускает. — Ты празднуешь, или как я?

— Праздную, — Ленни выдохнула дым через нос и усмехнулась, — как ты.

— У меня брат умер, — не глядя, вдруг добавила она, и одним строго перпендикулярным движением воткнула косяк в ступеньку, гася окурок.

— Да, Роберт… — вспомнила Фиона, унимая неуместное желание снова идиотски похихикать. — Знаю. Мне жа-…

— Ещё один брат. Лиам, — оборвав её, сипло отрезала Элеонор и зашвырнула окурок в темноту за перила. — Три дня назад. Вчера прошли похороны.

Фиона изменилась в лице. Раскачанные эмоции колыхнулись из одного конца в другой, и она удивлённо расширила глаза. Последние несколько дней Фиона провела в бесконечных попытках достучаться до Дебби, что ребёнок в пятнадцать лет не сделает её жизнь лучше, ругани с вернувшимся из своего заграничного нарко-турне папашей Фрэнком и зашивании на работе. Было не до мировых новостей. К тому же, у них в очередной раз отрубили электричество за неуплату.

Галлагер, поколебавшись, протянула руку и робко коснулась худого плеча. Она окинула принцессу внимательным взглядом и только сейчас отметила, что, несмотря на остатки просто таки сумасшедшего макияжа, платье на ней было строгое, закрытое. И непроглядно чёрное. Как будто в клуб Ленни отправилась прямиком совсем из другого места.

— Боже, мне так жаль, — сочувственно повторила она, не зная, что бы ещё сказать. Если бы умер кто-то из её братьев, она просто сдохла бы, скорее всего. И по барабану было бы, кто что там ей после скажет. Целую секунду Фионе казалось, что Элеонор сейчас разрыдается. А потом та повернула к ней лицо с влажно блестящими глазами и вдруг расхохоталась.

— А мне плевать! Я обдолбанная.

Принцесса скинула с себя руку Фионы и, продолжая сотрясаться в полусмехе-полуистерике, вскарабкалась на ноги. Её слегка покачивало. Ветер шевелил спутанные волосы. Ленни широко раскинула по сторонам руки, звякнув браслетами, словно приглашая всех окружающих посмотреть на себя. К счастью для имиджа королевской семьи, кроме «глухонемых» вышибалы и телохранителя, видела её только одна подвыпившая официантка с судимостью.

— Перед тобой новая королева Соединённого Королевства Великобритании, — громко огласила Ленни, широко и иронично усмехаясь, — и она обдолбана в хлам! — с чувством закончила она и, уронив руки, с размаху снова рухнула на ступеньку.

— Полегче. Отобьешь себе свою королевскую задницу, — заметила Фиона, следя за ней взглядом.

Не отвечая, Элеонор запустила пальцы в волосы, цепляясь ими за увенчивающие её руки массивные кольца. Ненадолго замерев в такой позе, она взлохматила волосы и шмыгнула носом. Галлагер кольнула жалось. Она чуть качнулась в сторону Ленни, пытаясь заглянуть той в скрытое предрассветной темнотой лицо. Но тут вдруг Элеонор быстро качнулась ей навстречу и в противоположность медленно, с расстановкой, поцеловала Фиону, скользнув ей в рот языком.

Не дожидаясь ответа или реакции, Элеонор отстранилась и, коротко взглянув на опешившую Фиону (не то, чтоб та никогда не целовалась с девчонками, но чтоб с такой…), усмехнулась.

— Не парься. Ты пьяна, я под наркотой, а мы укуренные, — пожав плечами, напомнила она, доставая из сумки складное зеркало и в призрачно мигающем свете вывески клуба сосредоточенно принялась размазывать под веками потёкшую тушь.

Фиона вздохнула, соглашаясь. Элеонор тем временем засунула зеркальце обратно в сумку, уже более уверенно, чем в первый раз, поднялась на ноги и, не говоря больше ни слова и даже не взглянув на Фиону, ушла.

— Отвяжись, Джаспер. Я знаю! — рявкнула Ленни где-то за спиной у старшей Галлагер перед тем, как дверь в клуб лязгнула.

Фиона, подтянув ноги, посидела на ступенях ещё некоторое время, бездумно водя пальцем по губам, слушая гудки машин на соседней улице и ожидая, пока её голова окончательно отойдёт от дурмана сегодняшней ночи. Остатки посетителей толпой валили мимо неё из закрывающегося клуба, изредка пьяно возмущаясь, какого хрена она тут расселась. Ленни среди них не было — видимо, королева Британии предпочла покинуть танцпол через чёрный ход.

Когда охранник скрылся в тёмном, уже не отсвечивающем вспышками прожекторов коридоре и загрюкал изнутри замками, Фиона очнулась. Фиолетово-зелёная неоновая вывеска над её головой мигнула и погасла, оставляя её в неверном свете предрассветных сумерек.

Тяжело отлепившись от своей ступеньки, Фиона наконец поднялась, с чувством потянулась и взлохматила волосы. Поочерёдно прыгая на каждой ноге, она стянула натёршие туфли, сгребла их за лямки, спустилась с крыльца и, шлёпая босыми пятками по асфальту, пошла домой. Близился новый день и, вместе с ним, время разгребать дерьмо. И не миновать этой участи было ни загнанной американской официантке, ни Её Высочеству Королеве Англии.

Sun is up
I'm a mess
Gotta get out now
Gotta run from this
Here comes the shame
Сomes the shame…