Она несет горячий травяной чай и подходит к дивану. Пар идет наверх, но она рукой пытается направить аромат успокаивающих трав к беспокойно спящей Ульяне. Ульяна тяжело дышит, её руки содрогаются, она шепчет какой-то бред, и Катя старается не вслушиваться. Ульяна и так смутится, когда очнется ото сна.
Катя знает, что ей снится, она ненавидит того, кто ей снится и ни за что не поверит, что он лично не приложил к этому руку. Своим чертовым платком, своим ожерельем — он зачаровывает Ульяну специально, и это бесит Катю. Этот мужчина настолько не уверен, в своих способностях соблазнить женщину, что просто внушает ей его хотеть. А это уже мерзко.

А уж потому, что после этих «кошмаров» Ульяна просыпается взволнованной, смущенной, опускающей взгляд, Кате становится не по себе.

Это вообще какое-то ментальное изнасилование, и за такое, если б она могла, она бы подала бы в суд. Или исцарапала бы ему морду! Хотя сложно подать в суд за насланные эротические сны. Да и царапать морду многотысячелетнему вампиру, желание хоть и оригинальное, но, к сожалению, несет за собой массу неприятных последствий.

Ульяна была слишком невинной, слишком правильной, хорошей… одна из тридцати шести праведников. Современная женщина, не так бы волновалась, переживала бы и винила себя за свои сны и желания, а Ульяна чувствует вину. Вину перед Феликсом, перед собой. И поэтому поступок Макса кажется Катерине подлым и совершенно не заслуживающим прощения.

Именно так, именно с ней… Зачем? Чтобы завоевать её сердце? Можно было вести себя более человечески. Чтобы досадить Феликсу — а Ульяна то в чем виновата?

Ульяна просыпается, она медленно возвращается в реальность и смотрит на Катю и милую чашку с цветочками, с заваренным отваром.
— Липа, — оповещает Катя. — Добрый вечер!
Ульяна кивает, она садится на диване, и держится за виски.
— Я говорила во сне? — спрашивает она.
— Что-то говорила, но я тебя не слышала. Мне все равно, что ты говоришь, когда он снова на тебя нападает, - Катя специально использует это выражение "нападает", чтобы у самой Ульяны вызвать чувство что она является жертвой, что ей нужна помощь.
Ульяна заливается краской, теребит рукав своего синего платья. Катя вздыхает, и присаживается рядом с ней.
— Попей чаю. Ты знаешь, как недосып действует на организм человека?
— Я не хочу досматривать этот сон… я просыпаюсь раньше чем… — она снова краснеет.
— Вот не знаю, до какого момента у вас там «чем», но сказать об этом всем Феликсу тебе просто необходимо. Он быстро снимет магию. — «и наваляет братику» — добавила она мысленно.
Ульяна замотала головой.
— Нет, не надо, — она отпила чаю и посмотрела на Катю. — Если это наваждение, то я знаю, как это убрать.
Катя недоверчиво щурится и вглядывается в глаза Ульяне.
— Если он ворвался в мои сны, то мне нужно просто выгнать его оттуда, заменить его. В мои сны должен войти кто-то другой… Я впущу тебя в свой сон!
Она берет руку Кати и крепко сжимает, заглядывает в глаза.
— Ладно, пойду в твой сон, — неуверенным голосом говорит Катя. — Только если мы выпрем, оттуда Макса.
— Ты его прогонишь, если он там действительно не по моей вине, — Ульяна вздыхает, опускает взгляд. Ставит на стол чашку с травяным чаем и неожиданно касается лба Кати.
— Эм? — спрашивает та взглядом.
— Сейчас. Я создам общий сон, — она опускает руку со лба и берет её за руку. Катя чувствует, как её веки тяжелеют, мысли становятся хаотичными, она укладывается на диван, закрывает глаза и последнее, что она видит — это Ульяну, которая усыпает рядом с ней.

***

Холодно. Сквозняк пробирающий кожу, доводящий до мурашек не дает Кате успокоиться, она оглядывается в темном помещений и ищет это чертово открытое окно. Не находит.
— Здесь всегда холодно, не пытайся согреться, — слышит она голос Ульяны.
Катя оглядывается на смятую постель за спиной. Шелковые ленты по краям кровати, столик с каким-то медицинскими инструментами.
— Здесь страшно, — отмечает она.
— Я здесь каждую ночь… Так странно, что несмотря на то, что ты здесь и этот сон общий — здесь всё как тогда… только его нет. И я… не там, — Ульяна смотрит на постель.
— Ужас, — комментирует Катя. — Ты должна была сказать Феликсу.
— О чем?! О том, что мне снится, как меня связывает и целует его брат, держа под рукой какие-то пыточные инструменты?! Замечательная новость! То, что нужно услышать с утра.
— Это же магия!
— Да, теперь я это знаю, наверное… Но ему не стоит знать об этом. Я не хочу встревать в их отношения, не хочу ссорить братьев. Ты помогаешь мне и это хорошо. Спасибо.
— Не за что. Знаешь, — она берет со стола длинную металлическую палку, похожую на спицу. — Вот сначала бы он тебя соблазнял, потом в случае твоего непослушания в жизни, стал бы мучить всерьез, ты просыпалась бы от боли. А потом сама бы просила, чтоб твои сны были опять «любовными», будем так говорить.
— Я не думаю, что он так жесток… — Ульяна качает головой.
— Да ты что? — улыбается Катя. — Или ты еще думаешь, что это твои чувства?
— Нет, — голос звучит неуверенно.
— Слушай, мужики иногда ведут себя гадко, и тебе нужно трезвее смотреть на вещи. Прекратить винить себя в случившемся. Уж кого тебе надо винить так это его.
Ульяна кивает, она идет куда-то вглубь помещения, Кате кажется, что она попадает в легкий, едва заметный туман. Вдруг на её шее появляется рука, Ульяна издает писк и подбегает ближе к Кате.
— Это что? — спрашивает Катя.
— Что-то здесь есть… Это он в тумане! Но он не может подойти сюда, потому что ты здесь. Никогда о таком раньше не слышала…
— Внушение вампира, наверное, и не такое может творить. Вернемся — сожги платок ко всем чертям.
— Дело не платке, — Ульяна качает головой, Катя поглаживает её руки пытаясь успокоить. — Я увидела его перед тем, как он подарил платок. Я думала — это мое будущее. Что этого не избежать.
— Рада, что ты поняла, что это была глупость.
— Неужели он способен на такую мерзость?
— Ага, — кивает Катя.
— Но зачем?!
Катя пожимает плечами.
— Вот это хороший вопрос, я не верю в его любовь, ты уж прости
Ульяна кивает. Она смотрит куда-то вдаль.
— Здесь есть место, где можно присесть? — спрашивает Катя, Ульяна бросает взгляд на постель.- Туда я ни за что не сяду.
— Можно на пол, — говорит Ульяна. Катя соглашается, садится оперившись на кровать, и смотрит в темноту впереди неё. Она держит в руке спицу и размышляет вслух.
— Он не подойдет к тебе, пока я рядом. Он не управляет сном. А раньше мог управлять… Получается, он настоящий, как и я здесь, но «локация» так сказать его, а так — он не сильнее меня?
— Не знаю, — Ульяна машет головой. — Я не так разбираюсь в снах. Я не думаю, что он там настоящий.
— Неважно, у меня есть одна идея, но тебе придется сделать кое-что неприятное, — говорит Катя шепотом, словно боясь, что их могут услышать.
— Что? — в глазах Ульяны появляется страх.
— Тебе нужно пройти вглубь, к туману. Выманить его.
— Зачем?! — пугается Ульяна.
— Если я тебе скажу, тебе не понравится. Но я действительно хочу тебе помочь, — Катя вздыхает. — Прошу тебя. Если я каждую ночь буду спать с тобой — Володя нас не поймет. И если ты в своих снах будешь сидеть, в этом жутком месте дожидаясь утра — я себя не прощу. Нам нужно сделать кое-что, решительное.
Ульяна судорожно вздыхает. Встает и медленно начинает уходить от Кати в туман.
— Просто иди, — молит шепотом Катя. — Просто иди.
В какой-то момент Ульяна останавливается и оборачивается на Катю.
— Его нет, — говорит она веселым голосом и в этот же миг неестественно быстро запрокидывает голову назад, словно её резко схватили за волосы. Катя видит мужскую руку, обхватившую талию Ульяны и появившееся из тумана лицо Макса с выпущенными клыками.
Катя встает, инстинктивно рвется подбежать к Ульяне, но останавливается. План то заключается не в этом. «Надо быть внимательной, сконцентрированной и спокойной» — думает она. Последнее «надо» в данной ситуации выглядит вообще форменным издевательством.
— Думала убежать? Зачем?! Нам же было так хорошо с тобой… Я заставлю тебя слушаться, — говорит он и впивается укусом в шею Ульяны.
— Раз. Два. Три — считает Катя и со всех ног бежит к Ульяне. Макс отпускает Ульяну, и отстраняется от Кати, двигаясь к туману, Катя со всей силы, не глядя, пронзает его спицей. Она хватает ослабевшую Ульяну за руку, и дергает на себя. Ульяна держится за раненную шею и переводит взгляд от Кати на Макса. Теперь Макс снова не может к ним подойти, Катя это понимает.
Она лишняя в этом сне, и только длинная спица могла создать между ними хоть какой-то «контакт». Шипя от боли, он вытаскивает спицу из своей шеи, и рукой пытается остановить текущую из раны кровь.
— Катя, мне страшно, — шепчет Ульяна.
— Неудивительно, — отмахивается Катя и всматривается в Макса.
— Ты не понимаешь, мне очень страшно. Мы просыпаемся!
Последнее Катя слышит уже наяву. Резко сев на диване, она включает свет и оглядывается на Ульяну, та также проснувшись, держит руку на шее, которая истекает кровью.
— Какого…? — хочет выругаться Катя, встает и слышит лязг метала. Опустив взгляд, она видит окровавленную спицу.
— О Господи! — ужасается Ульяна.
— Так, я не понял! — врывается в их мир голос Володи. — Здесь что творится?! — вопрошает он испуганно переводя взгляд то на Катю, то на Ульяну.

***

После такого Ульяна, конечно же, спать не хочет, Катя опаивает её свежим кофе и наигранно виноватым взглядом пытается извиниться перед Володей за то, что не может ему ничего рассказать.
— Это женские секреты, — говорит она с улыбкой и касается его лица. Володя качает головой и уходит из комнаты. Платок она нашла сама и с чувством превеликого удовольствия сожгла его, надеясь, что его магия растает вместе с ним.

Так длится до полудня, пока размеренно тяжелый шаг не заставляет Катины руки трястись. Она уже слишком хорошо знает, как звучит его шаг.
Она успокаивает свои эмоции, и оглядывается навстречу гостю, держа чашку с кофе. Когда её взгляд падает на гостя, она дергается, роняет чашку, слышит, как та разбивается вдребезги, но не обращает на это внимание. На Максе кроме его извечного костюма красуется бинт, обернутый вокруг шеи. Со стороны, куда ударила Катя была видна круглая рана, истекающая кровью.
— Сонная артерия, — отвечает он беспристрастно на ужас в её глазах. — Только новичок в борьбе, мог туда попасть.
— Почему?
— Потому что только новичкам так везёт, — отвечает он с таким видом, будто это элементарный вопрос.
— Что вам нужно? — слышит Катя свой голос.
— Сказать тебе: не лезь, куда не следует. Если ты смогла ранить меня там, это значит, что я тоже смогу. Только в отличие от меня — ты не выживешь.
— Вы не можете ко мне подойти, там — бурчит Катя.
— Ты то смогла ранить меня, на расстоянии, и я смогу. Или могу войти в твой сон. Сделать так, чтобы ты не проснулась. Что лучше — инфаркт, разрыв сердца, сосудов мозга? Как там умирают во сне? Обычно безболезненно, но не в твоем случае, будь уверена, — поняв, что угрозы подействовали, и Катя отвела взгляд, он продолжает. — Я говорю — оставь Ульяну в покое, мы сами разберемся с нашими отношениями, и её снами.
Катя молча смотрит в одну точку, в голове зреет мысль и она проговаривает её.
— Если вы сделаете это со мной, у Ульяны не останется ни одного повода, чтобы скрывать все от Феликса. — она поднимает взгляд и смотрит прямо в глаза вампиру. — А если продолжите преследовать Ульяну. Я сама все ему расскажу.
— Ты думаешь, он меня остановит? — Макс криво улыбается.
— Думаю, он вас не простит, а это страшнее, не правда ли? — она следит за мимикой Макса, один мускул дергается на его лице и она понимает, что попала в точку. — У меня есть спица, а на ней ваша кровь, я легко докажу откуда она. И Феликс никогда не простит тебя за то, как ты пытался околдовать его женщину. Оставь Ульяну в покое! — она сбивается на «ты» и чуть повышает тон. Снова слышит шаги, на сей раз Феликса.
— Что здесь происходит? — спрашивает он.
— Ничего интересного, братик, — отзывается Макс.
— Что у тебя на шее? — в голосе Феликса слышится беспокойство.
— Ничего серьезного, — Макс поворачивает голову к брату. — Поражение в бою, не говорит о поражении в войне. Как и победа, — добавляет он, обернувшись на Катю. И уходит не прощаясь.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — спрашивает Феликс.
— Нет, все хорошо, — Катя машет головой и быстрым шагом идет за веником, чтобы убрать осколки чашки. Она ненавидит врать, и уж тем более — Феликсу. Оттого смотреть ему в сейчас в глаза, просто не может.

***

Ульяна мирно спит, Катя наблюдает за ней попивая чай. Кажется, она уснула еще в обед и не проснулась до сих пор, хотя за окном была полночь.
Вдруг она медленно открывает глаза и видит перед собой Катю.
— С добрым… ночью, — осекается Катя и улыбается своей же неловкости.
— Спасибо, — Ульяна сладко зевает.
— Что снилось?
— Ничего. Совершенно, — отвечает Ульяна.
— Это хорошо, — Катя переводит дух и садится рядом.
— Нужно будет узнать про осознанные сны, — говорит Ульяна.
— Зачем?
— Войдешь со мной в сон, будем гулять где-нибудь… Мне же нужно тебя поблагодарить за спасение.
— Да ладно, — Катя машет рукой и не сдерживает улыбки.
— Где бы ты хотела погулять? — спрашивает Ульяна и берет Катю за руку.
— Эм… в Милане хочу, в Токио, — Катя игриво загибает пальцы, считая количество городов. — Гостиницы у нас там будут «люкс»? — спрашивает она.
— Если мы сможем себе это достаточно хорошо представить, — отмечает Ульяна. И Катю пробирает истерический смех.
В какой-то момент они перестают шутить об идее Ульяны, и её лицо снова становится грустным.
— Что не так? — спрашивает Катя даже не глядя на нее.
Ульяна вздыхает.
— Я не понимаю Макса, и…
— Ты не «не понимаешь» ты его жалеешь, думая, что он несчастен из-за своей «псевдо-любви» к тебе.
— Почему «псевдо»? — в голосе Ульяны слышится обида.
— Потому что мужик, когда любит, не будет себя так вести. Это что угодно, но не любовь. И последнее, что тебе нужно делать, так это жалеть его, и вообще думать о нём. Думать о нём тебе вообще противопоказано, — пылит Катя.
Ульяна кивает, но Катя прекрасно видит, что не смогла её разубедить. И если выгнать Макса из снов Ульяны получилось, то выгнать его из её головы, будет уже гораздо сложнее. Но она сможет. Она не позволит ему иметь над ней хоть какое-то влияние.

Будь это любая другая женщина, Катя бы оставила её со своими раздумьями, опасениями, желаниями... Но не Ульяну. Она слишком невинна, слишком чиста и слишком добра, чтобы бороться с Максом, все же оставившем след в её голове, и в душе — в одиночку, и, Катя ни за что, не позволит ей проиграть.