Ты так красива, когда заплачешь как будто вскоре:
ещё чуть-чуть – и слёзы каплями не иначе как мне потом не дадут заснуть, и жить спокойно, и свято верить, что есть какой-то в миру баланс, на деле я невозможной смертью ссыпаюсь под ноги каждый час
тебе.
Ты видишь? Тебе. Ты... веришь?
Ведь это всё, что могла бы дать я для тебя, так открой мне двери хоть в жизнь, хоть в сердце – скажи же "да"!

Не рви, не штопай, не бей бокалом вина дешёвого нашу связь, во мне течёт и струится талой огромной льдиной карминный газ. И он заставил меня креститься, каким-то силам о нас молясь,
лететь изнеженной блёклой птицей к огню волос и горчинкам фраз, к изгибам рук и отзвонам смеха, следам улыбки, кристаллам слёз, туманно-плотным глубоким эхом мне шьющим новую сетку грёз
о том, что, может, мы всё же будем кипящей кровью вязать сердца в больное, странное недочудо двух женщин, вместе что до конца.

Иль проще что мне однажды станет дышать с твоими "прости" и "без". Да, я красивая; знаю, знаю. Красив, как думаешь, жизни срез, в который всё превратила встреча дурная, сладостная с тобой?

Ты знаешь, как становился вечным в груди моей затихавший вой ребёнка, волка, побитой жницы, собравшей страсть, и любовь, и рок, терявшей медленно, по крупицам всё то, что каждый в ней не-берёг?
Как я тянула ропща, несмело к тебе всю суть, все мечты и боль; как я шептать по ночам хотела тебе на ухо, что если соль из моря глаз, удержавших слёзы, проникнет глубже однажды днём, то будет тем беспощадно взломан губяще-действенный, в-крах приём:
заставить слабого человека держать в себе все его "люблю", смотреть, как он становясь калекой шагает к бездне и на краю в последней вере, отчайно-крепко хватает слабенький мнимый шанс и всё вскрывает случайной меткой, немевшей, ноющей.

Préférence* тобою был беспощадно отдан тому, кто мог бы тебя предать; хоть уговор наш не мною создан, ты лихо всё открутила вспять, ведь я ошибка твоя – вот правда.
А что тут скажешь? Я поняла, и это, верно, моя награда за ложь и грязь. Никогда смела по жизни я не бывала, право, вот и с тобой всё пошло не-так – хотя бы то, что из миллиардов одна лишь ты погрузила в мрак рассудок, совесть и тени страха пред тем, что гордо зовётся Смерть.

Ты знаешь, я ведь давно на плахе, с тех пор, как резко шагала плеть твоих "не верно", твоих "не стоит" вдоль тёплой плоти моих "молю"; а ты когда-то умела строить?
Пожалуй, нет.
Окажись в раю ты после смерти своей нескорой, найди свой путь – да на небеса, чтоб мне уже под земной корою вовек не видеть твои глаза:
их слёзы, зелень и взгляд тревожный, дробивший мир до сверби колен.
А счастье грезилось мне возможным, но всю меня
забрало взамен.

* Préférence (фр.) - здесь: предпочтение