Земляне неохотно отступают, ты возвращаешься в свой лагерь, руки в крови, а каждая клеточка тела тяжелеет. Люди в лагере расступаются перед тобой, и сквозь стук в ушах ты слышишь крик Рэйвен.
Ты находишь её в объятиях Беллами, на земле, рядом с твоей матерью, которая смотрит на тебя со смесью гордости и боли. Тебе хочется опуститься на колени и положить руку на плечо Рэйвен, но Беллами качает головой и на миг зажмуривается. Ты понимаешь. Понимаешь, но не уверена, понимает ли она.
Чья-то рука отталкивает тебя, а толпа странно притихает, когда мама уводит тебя. Или просто ты не слышишь ничего, кроме рыданий Рэйвен.




Ты думала, она накинется на тебя, станет кричать, может, толкнёт, ударит. Это было бы понятно. Но она не делает ничего. Даже не смотрит на тебя. Ты её не винишь. Не можешь винить.
Она любила Финна так же, как и ты. Она обязана ему жизнью. Он был нужен ей, чтобы жить, а ты убила его.
Ты уверена, что поступила правильно. И он был уверен. Ты не жалеешь. Нет, ты просто хочешь, чтобы Рэйвен хотя бы не уходила из комнаты при твоем появлении.
Но ты догадываешься, что заслуживаешь этого, и поэтому не давишь на неё.




Пройдет много времени, прежде чем ты попытаешься поговорить с Рэйвен. Ты следуешь за ней в мастерскую, которую она делит с Виком, и смотришь, как порхают над прибором твердые руки и ловкие пальцы.
Ты говоришь ей, что пришлось выбирать между войной и шансом на мир. Между жизнью одного и жизнями многих. Между убийством Финна и наблюдением за тем, как его пытают до смерти.
Рэйвен не обращает на тебя внимания, но ты видишь, как дрожат её руки — совсем чуть-чуть.
Ты просишь у неё прощения.




Время идет, а Рэйвен всё ещё не разговаривает с тобой. Ты пытаешься примириться с этим, но солгала бы, если бы сказала, что это не ранит. Ты сосредотачиваешься на множестве других вещей, чтобы отвлечься, и это помогает. До тех пор, пока ты не видишь Рэйвен, а она отказывается видеть тебя.
Но еще больнее, когда она вдруг останавливается напротив тебя, руки сжимаются в кулаки, а взгляд пригвождает к месту. Ты едва дышишь, а сердце бьется так же быстро, как скачут мысли. Глаза Рэйвен полыхают злобой и болью.
Ты готова к этой вспышке, ты ждала её неделями.
— Ты обещала, — говорит она, — обещала, что с ним все будет хорошо, а затем убила его, — ты сглатываешь. — Обещала, а я поверила тебе.
Она такая маленькая, и это пугает. Желудок скручивает, и на ум ничего не приходит, поэтому ты просто смотришь на неё.
Мгновение она глядит в небо со слезами на глазах, а затем говорит срывающимся голосом:
— Я понимаю, почему ты это сделала. Понимаю, что он сам этого хотел.
Ты киваешь — а что ещё сделать? — и она вытирает слезы. Её голос обретает обычную твёрдость, глаза вновь серьёзны, и у тебя пересыхает горло.
— Спасибо, — говорит она, разворачивается и уходит. Ты в замешательстве.
Впервые после смерти Финна ты плачешь.




Ты узнаёшь, что завоевать доверие снова трудно. И ты ничего не можешь сделать или сказать, чтобы ускорить это. Так что ты ждёшь. Ждёшь, помогаешь, трудишься. Постепенно, но всё же Рэйвен вновь начинает с тобой разговаривать.
Не так уж много, но этого довольно.




На одном из мест крушения ты помогаешь Рэйвен собирать кабели, предохранители и переключатели, старательно сортируешь их. И вдруг Рэйвен садится напротив:
— Он же вряд ли хотел, чтобы я тебя ненавидела.
Эти неожиданные тихие слова заставляют тебя взглянуть на неё. Глаза Рэйвен светятся в лучах заходящего солнца, в руках она крутит кусок металла. Ты мягко улыбаешься и качаешь головой.
— Я тоже так считаю.
Ты продолжаешь перебирать провода, а её ладонь обхватывает твою и быстро пожимает.
— Прости.
Судорожно выдохнув, ты прикрываешь глаза и накрываешь её пальцы своими.
— И ты меня.
Тебе хочется держать её руку вечно.




Это происходит, когда ты уже больше не ждёшь. Рэйвен дрожит от пережитого после ужасного дня, чуть не убившего вас всех. Её взгляд напоминает тот, когда она тебя поблагодарила. Но в этот раз Рэйвен не кажется маленькой.
— Он мёртв. Ты убила его.
Ты не двигаешься, когда она шагает навстречу. Спотыкаешься, когда она отталкивает тебя. Даже не морщишься, когда она кричит на тебя.
Ты сжимаешь её в объятиях, когда она падает со слезами и извинениями. И плачешь вместе с ней.




Вы исцеляетесь вместе, однажды утраченное доверие крепнет и крепнет. Ты становишься опорой Рэйвен и думаешь, что она могла быть опорой тебе дольше, чем кажется.




Когда она обхватывает твое лицо ладонями и касается губ мягким поцелуем, это неожиданно, но не удивительно. Ты прикрываешь глаза и сжимаешь её предплечья, а сердце бешено стучит.
— Финн не хотел, чтобы ты меня ненавидела. А этого он хотел бы, как ты думаешь? — бездумно бормочешь ты, и твои губы задевают губы Рэйвен с каждым словом.
Она смеётся и вновь тебя целует.
— Что-то подсказывает мне, что он не возражал бы.
И ты соглашаешься.