Вам исполнилось 18 лет?
Название: A girl i knew
Автор: Хизер
Фандом: Inception
Пейринг: Артур/Имс
Рейтинг: NC-17
Гендерный маркер: Swap
Жанр: PWP
Скачать: PDF EPUB MOBI FB2 HTML TXT
Описание: написано на заявку 7.67 фэмслэшкинкфеста, которая звучала как "Inception, girl!Имс/girl!Артур. "Чёрт возьми, ты прекрасно знаешь, что _это_ - не просто сон!" Больше сюрреалистичности, рейтинг в районе R."
Они завтракают в очередном уличном кафе, где-то в Монмартре, и Артур втихую от Кобба бросает кость, чтобы убедиться в том, что это не сон.
Красная кость падает на мостовую, грань привычно выбрасывает шестерку, Артур переводит дыхание. А потом роняет вилку, извиняется и тут же ныряет за ней под стол.
- Так почему вы больше не работаете с Имсом?
Вопрос не ставит Артура в тупик. Рано или поздно они должны были коснуться этой темы – в конце концов, он и Кобб познакомились через Имса и если бы не Имитатор, то вряд ли стали бы работать вместе.
Судьба – слепая и увечная сука, без чужой помощи ни на что не способна. На нее не стоит рассчитывать.
Он выпрямляется, заворачивает вилку в салфетку и кладёт ее на край столика.
- Он много…импровизирует.
- Разве это плохо?
- Это не всегда хорошо, - уклончиво говорит Артур.
…черт возьми, ты прекрасно знаешь, что это – не просто сон!
Логику Имса при смене обличия Артур так ни разу и не смог просчитать. Нет, не когда Имс копирует кого-то строго определенного в рамках задания, тогда-то все понятно. Но когда происходит вот так, как сейчас, то Артур теряется.
Еще больше оттого, что рука Имса как раз там, где ей не полагается быть.
Рука Имса у него между ног, и Артур старательно пытается не закусить губу.
Стеклянный лифт поднимается и опускается с разными интервалами, люди заходят и выходят, но чаще всего в лифте никого нет.
Подсознание у нынешней Цели весьма буйное. Артур навидался всякого, но то, что творится вокруг, вызывает у него если не ужас, то какое-то странное, неприятное ощущение, которое не гасят даже пальцы Имса, которые неожиданно сдвигают полоску трусиков у него между ног и почти сразу оказываются внутри.
Артур судорожно вздыхает, приподнимается на носках так, что мышцы в ногах начинают дрожать как туго натянутые струны. Это неприятное ощущение, впрочем, женское тело само по себе неприятно – слишком чужое, слишком неконтролируемое.
Имс не меняет этот сон, он меняет только их двоих, и это самый глубокий уровень, на котором везет только их Извлекателю. Адель, слава богу, женщина и за пределами сна.
Для их Цели этот мир сущий рай, а для Артура настоящий кошмар. Для Имса это все вроде аттракциона – лица он меняет как здешние женщины-проекции одежду и прически. Вот и к пышногрудой блондинке а-ля Мэрилин в сверкающем пайетками золотистом платье Артуру пришлось привыкнуть почти сразу.
Сам Артур как был худенькой смуглой тайкой с самого начала, так ей и остался.
- Нам обязательно?
Имс смотрит на
(нее)
Артура как на идиота, а потом только сильнее двигает пальцами, поворачивает, Артур охает, пошатывается на своих каблуках. Первое же желание – ухватить Имса за запястье своими непривычно тонкими и маленькими пальцами и заставить убрать руку.
Следующее почти сразу же желание – сдвинуть ноги плотно, чтобы Имс эту руку никуда не девал. Имс смеется.
В исполнении блондинки его смех низкий и грудной.
- Здесь все трахаются, дорогая.
Да, это точно. Он с самого начала это заметил.
Самый кошмарный вариант для Артура из всех возможных. Все прочие изыски – от католических видений об Аде до мира, в котором с серебристых небес истекают бесконечные радужные дожди – по сравнению с этим меркнут.
Собственный стон кажется каким-то чужим, и он все же сдвигает ноги, зажимая бедрами руку Имса.
Это Имс предложил им не менять сон с Адель. Это Имс предложил воздействовать на Цель прямо во сне, ясно давая ему понять, что все это снится. Им нужно было подсунуть ему Адель во сне, чтобы потом, в реальности, Адель столкнулась уже с ним, и он ее вспомнил. Только после этого начиналась их обычная работа – долгая семейная жизнь Цели и Адель во сне первого.
Сложный и многоступенчатый план, как раз такие любил создавать Имс.
Они почти всегда были не проработаны от и до, потому что Имс, черт возьми, любил импровизировать.
И пока Адель охмуряла в этом чертовом лесбийском порноаду Цель, Имс импровизированно трахал Артура, кажется, уже тремя пальцами, а тот только и мог полузамученно раскрывать рот, давясь воздухом и собственными стонами. Его прическа растрепалась, ноги на каблуках разъезжались в стороны, и от каждого толчка пальцев Имса Артура чуть ли не подбрасывало на месте.
Лифт остановился в очередной раз и как раз в тот момент, когда взор Артура стало затягивать мутной дымкой. Бретелька платья или сама свалилась с его плеча или Имс ей помог.
Лифт остановился, чтобы запустить в себя стайку раскрасневшихся девушек и Имс неожиданно наклонился к Артуру, тут же его целуя.
Это было неприятно – губы в помаде были липкими, а Имс целовал его так же как обычно разговаривал – насмешливо-покровительственно и если бы Артур был не так озабочен подступавшим оргазмом, от которого напряглись сейчас изнутри его бедра, то, наверное, ему было бы не все равно, что проекции принялись пялится на них и пялится очень внимательно.
Имс импровизировал и значит они сейчас не трахались. Они просто не привлекали к себе внимания.
Артур обмяк и почти сполз бы по стене вниз, если бы второй рукой Имс не удержал его за волосы. Губы Имса приглушили его вскрик, а когда проекции покинули лифт на следующем этаже, то Имитатор лишь отступил назад, выпуская Артура и позволяя тому осесть на пол.
Перед глазами мельтешили черные точки, а ноги словно превратились в желе. Волосы из безнадежно испорченной прически липли к вспотевшей шее и лбу, Артур никогда не чувствовал себя настолько…
- Это называется мультиоргазм, малышка. Кажется, - Имс деловито оправил на себе платье, съехавшее с груди непристойно низко, - ты кончила три или четыре раза…
Артур хотел что-то сказать. Ну, например, что он – это не она, но все, что он смог выдать, так это какое-то жалкое мычание, глядя даже не на Имса, а на его туфли с каблуками-стилетами.
- Да ты, как я погляжу, в восторге! Ладно, у нас есть еще время, все идет по плану, переворачивайся на спину и я покажу тебе радости куннилингуса, девочка моя…
Еще никогда раньше громовой раскат песни Эдит Пиаф не казался Артуру настолько желанным.
- …не всегда хорошо?
Кобб переспросил, Артур, старательно сделал вид, что не расслышал, а потом и вовсе постарался сменить тему, потому что уж больно понимающим сделался взгляд Доминика Кобба в этот момент.
- Так почему ты не работаешь больше с Имсом?
- О, - ответил Кобб, - видимо все по тем же причинам, что и ты, Артур.
Артур чуть не подавился своим кофе, а потом прокашлялся и на всякий случай уронил под стол уже ложечку.
Вместе с костью.
Взгляд Кобба мог бы принадлежать и Имсу и от этого ему на мгновение (Как я сюда попал? Я это помню? Как я сюда…) стало не по себе.
Но грань снова показывала шесть, а ложечка отправилась в компанию к вилке.
- Сомневаюсь, - сказал Артур и, старательно избегая взгляда Кобба, подозвал официанта.
Красная кость падает на мостовую, грань привычно выбрасывает шестерку, Артур переводит дыхание. А потом роняет вилку, извиняется и тут же ныряет за ней под стол.
- Так почему вы больше не работаете с Имсом?
Вопрос не ставит Артура в тупик. Рано или поздно они должны были коснуться этой темы – в конце концов, он и Кобб познакомились через Имса и если бы не Имитатор, то вряд ли стали бы работать вместе.
Судьба – слепая и увечная сука, без чужой помощи ни на что не способна. На нее не стоит рассчитывать.
Он выпрямляется, заворачивает вилку в салфетку и кладёт ее на край столика.
- Он много…импровизирует.
- Разве это плохо?
- Это не всегда хорошо, - уклончиво говорит Артур.
…черт возьми, ты прекрасно знаешь, что это – не просто сон!
Логику Имса при смене обличия Артур так ни разу и не смог просчитать. Нет, не когда Имс копирует кого-то строго определенного в рамках задания, тогда-то все понятно. Но когда происходит вот так, как сейчас, то Артур теряется.
Еще больше оттого, что рука Имса как раз там, где ей не полагается быть.
Рука Имса у него между ног, и Артур старательно пытается не закусить губу.
Стеклянный лифт поднимается и опускается с разными интервалами, люди заходят и выходят, но чаще всего в лифте никого нет.
Подсознание у нынешней Цели весьма буйное. Артур навидался всякого, но то, что творится вокруг, вызывает у него если не ужас, то какое-то странное, неприятное ощущение, которое не гасят даже пальцы Имса, которые неожиданно сдвигают полоску трусиков у него между ног и почти сразу оказываются внутри.
Артур судорожно вздыхает, приподнимается на носках так, что мышцы в ногах начинают дрожать как туго натянутые струны. Это неприятное ощущение, впрочем, женское тело само по себе неприятно – слишком чужое, слишком неконтролируемое.
Имс не меняет этот сон, он меняет только их двоих, и это самый глубокий уровень, на котором везет только их Извлекателю. Адель, слава богу, женщина и за пределами сна.
Для их Цели этот мир сущий рай, а для Артура настоящий кошмар. Для Имса это все вроде аттракциона – лица он меняет как здешние женщины-проекции одежду и прически. Вот и к пышногрудой блондинке а-ля Мэрилин в сверкающем пайетками золотистом платье Артуру пришлось привыкнуть почти сразу.
Сам Артур как был худенькой смуглой тайкой с самого начала, так ей и остался.
- Нам обязательно?
Имс смотрит на
(нее)
Артура как на идиота, а потом только сильнее двигает пальцами, поворачивает, Артур охает, пошатывается на своих каблуках. Первое же желание – ухватить Имса за запястье своими непривычно тонкими и маленькими пальцами и заставить убрать руку.
Следующее почти сразу же желание – сдвинуть ноги плотно, чтобы Имс эту руку никуда не девал. Имс смеется.
В исполнении блондинки его смех низкий и грудной.
- Здесь все трахаются, дорогая.
Да, это точно. Он с самого начала это заметил.
Самый кошмарный вариант для Артура из всех возможных. Все прочие изыски – от католических видений об Аде до мира, в котором с серебристых небес истекают бесконечные радужные дожди – по сравнению с этим меркнут.
Собственный стон кажется каким-то чужим, и он все же сдвигает ноги, зажимая бедрами руку Имса.
Это Имс предложил им не менять сон с Адель. Это Имс предложил воздействовать на Цель прямо во сне, ясно давая ему понять, что все это снится. Им нужно было подсунуть ему Адель во сне, чтобы потом, в реальности, Адель столкнулась уже с ним, и он ее вспомнил. Только после этого начиналась их обычная работа – долгая семейная жизнь Цели и Адель во сне первого.
Сложный и многоступенчатый план, как раз такие любил создавать Имс.
Они почти всегда были не проработаны от и до, потому что Имс, черт возьми, любил импровизировать.
И пока Адель охмуряла в этом чертовом лесбийском порноаду Цель, Имс импровизированно трахал Артура, кажется, уже тремя пальцами, а тот только и мог полузамученно раскрывать рот, давясь воздухом и собственными стонами. Его прическа растрепалась, ноги на каблуках разъезжались в стороны, и от каждого толчка пальцев Имса Артура чуть ли не подбрасывало на месте.
Лифт остановился в очередной раз и как раз в тот момент, когда взор Артура стало затягивать мутной дымкой. Бретелька платья или сама свалилась с его плеча или Имс ей помог.
Лифт остановился, чтобы запустить в себя стайку раскрасневшихся девушек и Имс неожиданно наклонился к Артуру, тут же его целуя.
Это было неприятно – губы в помаде были липкими, а Имс целовал его так же как обычно разговаривал – насмешливо-покровительственно и если бы Артур был не так озабочен подступавшим оргазмом, от которого напряглись сейчас изнутри его бедра, то, наверное, ему было бы не все равно, что проекции принялись пялится на них и пялится очень внимательно.
Имс импровизировал и значит они сейчас не трахались. Они просто не привлекали к себе внимания.
Артур обмяк и почти сполз бы по стене вниз, если бы второй рукой Имс не удержал его за волосы. Губы Имса приглушили его вскрик, а когда проекции покинули лифт на следующем этаже, то Имитатор лишь отступил назад, выпуская Артура и позволяя тому осесть на пол.
Перед глазами мельтешили черные точки, а ноги словно превратились в желе. Волосы из безнадежно испорченной прически липли к вспотевшей шее и лбу, Артур никогда не чувствовал себя настолько…
- Это называется мультиоргазм, малышка. Кажется, - Имс деловито оправил на себе платье, съехавшее с груди непристойно низко, - ты кончила три или четыре раза…
Артур хотел что-то сказать. Ну, например, что он – это не она, но все, что он смог выдать, так это какое-то жалкое мычание, глядя даже не на Имса, а на его туфли с каблуками-стилетами.
- Да ты, как я погляжу, в восторге! Ладно, у нас есть еще время, все идет по плану, переворачивайся на спину и я покажу тебе радости куннилингуса, девочка моя…
Еще никогда раньше громовой раскат песни Эдит Пиаф не казался Артуру настолько желанным.
- …не всегда хорошо?
Кобб переспросил, Артур, старательно сделал вид, что не расслышал, а потом и вовсе постарался сменить тему, потому что уж больно понимающим сделался взгляд Доминика Кобба в этот момент.
- Так почему ты не работаешь больше с Имсом?
- О, - ответил Кобб, - видимо все по тем же причинам, что и ты, Артур.
Артур чуть не подавился своим кофе, а потом прокашлялся и на всякий случай уронил под стол уже ложечку.
Вместе с костью.
Взгляд Кобба мог бы принадлежать и Имсу и от этого ему на мгновение (Как я сюда попал? Я это помню? Как я сюда…) стало не по себе.
Но грань снова показывала шесть, а ложечка отправилась в компанию к вилке.
- Сомневаюсь, - сказал Артур и, старательно избегая взгляда Кобба, подозвал официанта.