Гортанное, раскатистое ворчание грозы за окном, хлещущие по запотевшим стёклам плети дождя. Выведенные чёрной тушью на кончике кисти тонкие ветви, покачивающиеся на фоне затянутого тучами неба. Рыхлые необъятные облака время от времени прорывает то там, то здесь молния, ослепительная в своей стремительности. Порой она появляется беззвучно, а раскаты грома следуют с опозданием, не нагнав её. Ветер протяжно поёт в нишах и треплет сплетённые из каллиграфически изящных линий кроны деревьев в тёмной трепетной зелени. Позднее лето с оркестрами гроз близится к завершению.

      Перед глазами пелена, сердце колотится — я осознаю это скорее интуитивно, нежели ощущаю в действительности.
      Сквозь приглушённое буйство природы слышу твоё поверхностное дыхание, чувствую твою горячую, нежную руку на своей. Слабо сжимаю твои пальцы, заглядываю в потемневшие глаза. Каплями по телу стекает в никуда тающее, ослабевающее удовольствие. На смену ему приходят слабость и леность.
      Сделав над собой усилие, приподнимаюсь и тяну на себя, сжимаю в объятиях почти до боли. Так же, как когда твоё нагое тело становилось гипсово-белым на мгновения. Вспышки озаряли полумрак нашей комнаты. Силуэты внизу, на улице, скользящие мимо и исчезающие, казались незнакомыми, и оттого не имеющими смысла символами. Твой же, отчётливый, понятный, я пропускала сквозь себя, желая быть отмеченной.
      Удивительно, насколько определённым и в то же время всеобъемлющим мог быть постоянно изменяющийся знак.

      Вновь эти губы, ищущие ладони, приятные, исполненные чего-то истинно женственного изгибы, обрывки вздохов и шёпота, невыразимое, не поддающееся описанию смешение ощущений и чувств. Мой неожиданный пыл словно опьянял тебя, и в эту ночь мы были заняты лишь друг другом. 
      Для меня существовало лишь то, что я могла чувствовать прямо сейчас, в этот момент. Ты, прильнувшая ко мне, взмокшая, скомканные простыни под нами, солёный привкус кожи, лёгкое и сладостное удушье… Ничего более. Словно невозможно было вместить ещё хоть что-то, даже чуть больше, чем этот оторванный ото всего островок реальности.
      Благодаря тебе серость снаружи исчезла, сквозь кляксы размытых чернил проступили невероятные, живые цвета. Мне хотелось сделать то же для тебя, передать тебе как можно больше, подарить удовольствие. Ты мне позволяла это делать раз за разом, не отстраняясь, не останавливая. А потом…
      Я медленно умирала в твоих руках, почти умирала, доведённая электричеством прикосновений до неконтролируемой дрожи.

      И теперь возрождаюсь, пробуждаюсь под шелест сырой листвы за мутным стеклом.