Было от чего впасть в панику.
Княжна Ишии уже более полутора часов не могла внятно сформулировать, что же делать по поводу письма Минамото, которое гонец на взмыленной лошади доставил немногим позже полудня. Теперь же солнце склонилось к горизонту, готовясь вот-вот исчезнуть за гребнем поросших густым лесом гор. А ответа все не было!..
Минамото-но-Ёритомо высочайшим расположением и милостью осыпал тех, кто был вместе с ним в последних сражениях кровопролитной братоубийственной войны. Пляжи Дан-но-Ура не были забыты… Наследник княжества Ишии, храбрый воин, уже получил в награду за верную службу и щедрые дары, и паломничество к святыням… А теперь, желая сильнее привязать к себе верного вассала, сёгун дарит ему, «наследнику дома Ишии», изысканную игрушку – женщину …
Амида Будда! Если бы все было так просто! Дары, угодья, посулы… Для этого не требовалось большого таланта притворщицы, в конце концов, она почти четыре года не просто изображала воина – она была им! Сражалась наравне с мужчинами ее клана, не давая себе поблажек. Дом Ишии-но-Тоемицу остался «обезглавленным» - без наследника мужского пола. Единственный княжич, племянник Томоко, почти ей ровесник, погиб от ран. Узнай об этом всемогущий Минамото - княжество было бы разорвано на части и роздано в награду за службу каким-нибудь кровожадным солдафонам, может быть, из той новой гвардии, что была набрана сёгуном из, откровенно говоря, неблагородного сословия. От этой мысли Томоко Ишии-сан передернуло. По спине взвился холодок. Кажется, пришел конец ее представлению.
Этот щедрый дар от военного правителя может разрушить все в одночасье!
Красивая, вышколенная девушка, знающая себе цену… Ишии Томоко коротко стриглась, носила мужские доспехи и в совершенстве фехтовала на двух мечах, и все же не могла перебороть естественное женское любопытство. Что же это за существо такое – женщина от сёгуна? Как и многие девушки из благородных семей, Ишии-сан была лишена возможности и права общаться с девушками, не входящими в число фрейлин матери. А общаться с собственными прислужницами никогда бы не пришло в голову госпоже Ишии. Поэтому вряд ли она могла сказать, как и чем живут женщины не ее круга. Она видела своими глазами войну, безобразные сцены насилия над горожанками, крестьянками, видела бегущих жен и дочерей вассалов Тайра. Она сама в это время переставала быть женщиной, равно как и просто человеком - чувствующим и думающим существом. Какое счастье, что это миновало.
Разумеется, наследница Ишии была образованной женщиной. И довольно читала сочинений о женщинах, позволяющих себе быть свободными от мужчин, жить так, как им захочется (в пределах женских покоев, конечно же)… Но это была свобода. Если бы не необходимость выдавать себя за мужчину, за наследника дома Ишии, то Томоко уже наверняка была бы замужем и старшему ребенку (Будда Амида! Неужели мне столько лет?) пора бы было отправляться в ополчение к Минамото. Что значит «быть замужем»? Вести дом, заботиться о муже, содержать его наложниц, воспитывать его наследника?
Трагедия превратилась в фарс. Сейчас, когда она надежно укрылась в своем владении, охраняемая стенами и нерушимой вассальной присягой своих воинов, казалось, пришло время немного восстановиться, начать забывать то страшное, что видели ее глаза. Можно было бы даже надеть женское платье и не испугаться, если увидят – чужих во владениях не было, а члены клана были связаны негласной порукой молчания – никто не хотел падения их княжеского дома. Можно было давать указания на кухне, вести хозяйство… Чувствовать себя здесь хозяйкой.
Но не теперь.
Вскоре всему придет конец.
Из столицы сюда уже движется процессия с даром Минамото – женщиной для «наследника» древнего дома Ишии.

Перегородка, затянутая светлой бумагой, отодвинулась в сторону. Тихий звук привлек внимание ушедшей было в себя Томоко. Повернувшись, она увидела седую голову своей няньки – Ноэру-сан.
- Сицурэй симас.
Ишии ответила на поклон кивком головы. Верная Ноэру так поседела за последний год… Нянька, не поднимаясь с колен, поставила перед Томоко ужин. Но та только отмахнулась.
- Гонца накормили?
- Да, госпожа моя. Приказать разместить его на ночлег?
- Нет, не нужно. Я…
- Дурные вести, моя госпожа?
Томоко почла за лучшее улыбнуться, чтобы не волновать верную няню понапрасну.
- Думаю, добрая моя Ноэру, я погибла.
Ноэру, вырастившая Томоко, поднесла руку ко рту в немом удивлении. Томоко прочла вслух письмо от Минамото.
По морщинистому круглому лицу старухи волнами пробежали неверие, испуг, озабоченность и недоумение.
- Амида-но-Буцу, госпожа моя… Женщина для Вас???
- Потому я так и сказала. Что же мне делать? Отказаться от дара Минамото значит навлечь на себя немилость. А это значит, что мы можем ждать его войско у своих стен в любое время – он дикий зверь и никому не верит. А принять…
- Но Вы же…
- Я должна буду прятаться в собственном доме. Из за того, что Минамото решил подсунуть мне девку для развлечения? Что прикажешь мне делать с этой радостью?! Она же в два счета раскусит, что я не мужик… - Томоко сама не заметила, как перешла на солдатскую речь.
- А если… скрывать как можно дольше?.. Женщина будет Вашей собственностью, никто не вспомнит о ней, если она, к примеру, заболеет в долгом пути из столицы сюда.
- Она же наверняка шпионка Минамото. О, Амида, как же теперь выпутаться из этой ловушки?
- Когда женщина прибудет?
- Завтра до полудня, если не станут на ночлег в Нобуо-тё.
- Что ж, времени мало… - пробормотала Ноэру.
Томоко подозрительно прищурилась.
- Что ты придумала?
- Госпожа моя, мы сделаем все, чтобы сохранить Вам жизнь, честь и свободу. Послушайте меня. Сейчас ложитесь отдыхать, а с первыми лучами солнца отправляйтесь на охоту – на запад, в горы. Возвращайтесь не раньше вечера. Мы за ночь приготовим ее покои – она ни о чем не заподозрит.
Ишии подавила желание крепко обнять верную няньку. Да, верно. Так они и поступят. Ей прислали дар – никто ведь не предписывал спать с этой женщиной. Да проживи она здесь и год, и три – её просто упрячут в женских покоях и спокойную жизнь княжны Ишии никто не посмеет нарушить. Женщина будет полностью в ее руках. И корреспонденция ее – тоже. Она будет держать эту птичку в золотой клетке. И в нужный момент просто выпустит стрелу. И будет наблюдать, как взовьются яркие перышки…
Уходя, в поклоне Ноэру-сан спросила свою госпожу:
- Как зовут женщину?
- Здесь написано… Сагири Сейна. Значит… Сагири-сан.



Едва первый свет забрезжил на востоке, Ишии-сан, взнуздав вороную Луну, умчалась на запад, туда, где драконьими хребтами вздымались горы.
Всю ночь в поместье горели огни, у всех постов выставили двойную стражу, чтобы незаметные лазутчики Минамото, наверняка сопровождающие паланкин новоявленной наложницы князя Ишии, не проникли внутрь. В усадьбе женщины всю ночь мыли, чистили, полировали, стряпали и обставляли покои этой Сагири-сан. Уже на рассвете Киму-тян, старшая из них, принесла четыре букета восхитительных белых лотосов, которые девушки установили в четырех углах приемной первой наложницы Ишии. Ах, сколько же было разговоров… В основном о том, как может женщина иметь наложницу. Девушки перемигивались, перешептывались, толкали друг друга локотками. Разумеется, когда не видела суровая Ноэру-сан.
Наконец, придирчиво все оглядев, Ноэру-сан скомандовала уставшим женщинам отбой. Но прежде, чем все ушли, она объявила всем, что разговаривать по душам с наложницей запрещается.
- Помните, что она нам чужая… Одно лишнее слово из ваших нечестивых уст – и мы все погибнем! Усадьба будет разрушена, а вы погребены в ее руинах. Поняли ли вы меня?
- Госпожа Ноэру… Но как так может быть… Наложница?.. Для женщины?
- Прикуси длинный язык, Чиэ-тян! Не я ли видела тебя в бане с этой девушкой из кухни, как ее имя… Сейка!
Названная залилась краской и поспешила скрыться за спинами других девушек. Послышались смешки.
- Немедленно спать. Вы мне нужны к полудню – мне уже сообщили, что к зениту солнца она будет проезжать Тройные ворота – наш главный пост.
Зевающие женщины удалились восвояси. Спать, потягиваясь, обнимаясь на тонких простынях, задыхаясь в душных спальнях то ли от жары спелой весны, то ли от желания, когда соседка спит, разметавшись на постели, почти нагая, прикоснуться к этой нежной коже и не сойти с ума.
Сама Ноэру, усмехаясь про себя, поспешила на встречу с начальником стражи. Он обходил посты, проверяя надежность укреплений и бдительность дозорных.
- Она должна прибыть сюда одна. Никакой личной охраны, никаких служанок. Ни знахарки, ни водоноса, никого. Одна эта женщина. Пусть твои люди, если нужно, донесут все ее пожитки на себе. Я прикажу приготовить паланкин для нее лично.
- Да, госпожа Ноэру.
- Благослови тебя Амида Будда.

Предстояло проверить еще массу всего. Помещения, прием, кушанья… На кухне, Ноэру-сан, не выдержав, сорвалась на крик на несчастную Сейку, любовницу упомянутой Чиэ. Все должно было быть безупречно. Всех служанок кухонь, судомоек и поварих она точно так же предупредила не болтать попусту, пригрозив им страшными карами. Хотя точно так же позволила им уйти отдохнуть ненадолго. Последней уходила Юмено Сейка, и пожилая женщина прекрасно знала, что девица прямиком направляется в теплые объятия Чиэ за утешением. Что ж, пусть ее идет. Бывает же такое между женщинами.
План Ноэру был прост и незатейлив. Приготовить позолоченную ловушку для этой столичной штучки, чтобы она смогла сообщить Минамото, что она хорошо устроена… а уж потом они с ней поговорят по-другому. Если не захочет по-хорошему понимать, то упокоится на дне пруда. А захочет… Ну тогда пусть помогает Киму в домашних делах, или Ноэру в саду. Заодно и садовничать научится. А вот на кухню Ноэру бы ее не пустила, все же чужачка. А если она умеет готовить отраву?
Впрочем, еще будет время подумать, что будет с этой женщиной… Когда она прибудет в поместье, тогда и видно будет.
Уже поздним вечером княжна Ишии вернулась с охоты. Косуля поперек седла Луны – трофей.
После довольно скромного ужина и непродолжительной молитвы в домашнем святилище, она удаляется в благословенную прохладу собственных покоев, отправив Киму и прочих восвояси. Осталась только Ноэру-сан, сосредоточенная как всегда. Но в ее взгляде не было ни испуга, ни озабоченности. Видимо, все удалось именно так, как старая нянька и хотела.
- Расскажи мне.
- Она прибыла одна. Без возражений попрощалась со своими прислужницами и личной стражей. Теперь она поступает под нашу защиту – так ей пояснили. Её разместили в восточном крыле – там приготовлены комнаты.
Томоко кивала, внимательно прислушиваясь к тихому неторопливому рассказу.
- Ты будто боишься мне что-то рассказать.
- Ммм… Нет, моя госпожа. Я всех предупредила, чтоб не распускали языки.
- Она уже писала какие-нибудь письма, просила гонца к себе?
Ноэру отрицательно покачала головой.
- Она кажется смирной. Немногословна. В общем, я полагаю, проблем у нас не будет.
- Хорошо. Она довольна всем, что вы ей приготовили?
- Она поблагодарила нас всех. Но, понятно, она ждет встречи со своим господином…
- Сейчас?
- Нет, разумеется. Сейчас она в банях, с ней Киму. Завтра она будет ждать официальной аудиенции у владетельного князя Ишии-но-Тоёмицу.
Томоко зло усмехнулась. Ну да, это ее титул. Пока не вскрылась правда.
Она наполовину повернулась к Ноэру-сан, чеканный профиль застыл в лучах золотистого света, проникающего в комнату через ставни.
- Я просила капитана не снимать и этой ночью двойной стражи. Так надежнее.
- Эта аудиенция – официальная часть, после этого она должна будет сообщить прежнему господину, что с ней все в порядке…
- Да, госпожа моя. Потом она будет ждать уже совсем другой аудиенции.
- До этого не дойдет. Как только она отправит подтверждение Минамото, которое я скреплю личной печатью, эта женщина будет полностью в наших руках.
- Её можно сделать домашней при…
- Нет! Она чужая здесь. Я не хочу никаких посторонних в этом доме. При случае она вырвется на свободу и даст знать о своем заточении. И моем.. Моей… Нет, этого допустить нельзя.
Ноэру понимающе кивнула. Значит, девушку ждет верная смерть. Она склонилась в поклоне, собираясь уходить. Напоследок Томоко спросила:
- Ты видела её? Скажи, она красивая?
Нянька пришла в замешательство.
- Ну, госпожа моя, я мало видела… Она обильно накрашена, завернута в свои городские одежды, как личинка мотылька в кокон. Об остальном я завтра спрошу у Киму, она ведь должна была помочь ей в бане.

Киму готова была выть от досады, когда дверь бани задвинулась прямо перед ее носом. А ведь она так хотела посмотреть на эту Сагири-сан без косметики и вороха ткани. Что она теперь скажет своей закадычной Маццу? А Чиэ? Любопытные девчонки с нее кожу снимут за то, что не сумела подсмотреть.
Эта гордячка даже не стала с ними разговаривать, все предупреждения Ноэру-сан не понадобились. Только кивала – «да» и «нет». Вещей у нее сравнительно немного, хотя сама одета, как принцесса крови. Киму, не бывавшая дальше своей деревни, даже не представляла, что есть такие красивые ткани на земле. А изящные кандзаси в парике наложницы… Просто волшебная сказка. Она украдкой прикоснулась к накидке этой Сагири-сан. Ткань нежная, как вода в нагретом солнцем ручье.
В числе вещей наложницы «князя Ишии» также были флейта и сямисэн – надо думать, что ее научили играть на музыкальных инструментах, да и танцевать она, наверное, умеет… Киму прикинула, что неплохо бы начать водить с ней дружбу. Но вспомнила Ноэру и в мрачном молчании сопроводила гостью до бань.
Однако эта Сагири поклонилась Киму и сообщила, что ей привычны омовения без посторонних. «Статочное ли дело?...» - недоумевала про себя раздосадованная Киму по пути обратно.
В кухне ее тут же окружили девчонки с расспросами наперебой. Киму едва отбилась от орущей толпы, и перед ней поставили чашку с рисом. Понемногу до страждущих начало доходить, что ничего интересного Киму узнать не удалось, и тихий ропот разнесся в темной кухне.
- Наверное, у нее какой-то физический недостаток…
- Может быть, плохая кожа?
- Откуда мне знать, я ничего не разглядела. Я даже не знаю, как она выглядит без белил и кармина на глазах! – вскричала расстроенная не меньше остальных Киму.
Ноэру бесшумно вошла в кухню, задвинув за собой перегородку. Она быстро подошла к очагу и положила в миску Киму кусок сушеного осьминога.
- Доешь – и ступай в комнату к Ишии-сама. Поможешь ей приготовиться ко сну.
Она окинула суровым взглядом собравшихся.
- Нашли занятие! Сплетни… Принимайтесь за дела.

Киму помогла Томоко-сан раздеться и с почтительным поклоном покинула покои княжны. Потом так же тихо она прошмыгнула в общую спальню служанок. Маццу устроилась в самом углу. Киму на ходу вытаскивала шпильки из роскошных волос, убранных в повседневный пучок, стащила с себя темное домотканое верхнее платье и уже в нижнем платье скользнула к спящей подружке под руку. Маццу, сонная, обняла Киму и та быстро начала засыпать, все еще размышляя о том, как загадочная гостья выглядит без косметики и своих роскошных одежд.

На следующий день Ишии наотрез отказалась принимать Сагири-сан.
- Я не могу!
Ноэру наблюдала, как Томоко мечется по залу для приемов, охваченная непонятной тревогой. Терпеливо она повторила свой вопрос:
- Почему, госпожа моя?
Ответа не последовало. Ишии кусала губы, впивалась ногтями в складки дорогого облачения. Она дурно спала всю ночь.
Да, она была родом из благородной семьи и хорошего воспитания. Но инстинкты здоровой женщины давали о себе знать и, проклятье, именно этой ночью.
Уже когда Киму ее раздевала, Томоко поняла, наконец, что ее так беспокоит. Ощущение власти над птичкой, попавшей в силок… когда ты в любой момент можешь прикончить ее. Но в данном случае все было еще интереснее. Женщина, красивая женщина, присланная Минамото специально для нее. Будь она настоящим князем, уже этой ночью она бы предъявила на свой подарок все права… Томоко сжала ноги под покрывалом. От мыслей, что именно «князь Ишии» мог бы (должен был бы! Напомнила себе Томоко, памятуя о том, что эта Сагири-сан может и пожаловаться прежнему благодетелю на неподобающее обращение) сделать со своей наложницей, становилось и сладко, сладко до головокружения, и горько, оттого что она не была этим князем и не могла ничего сделать, поскольку не была мужчиной.
И теперь Томоко не могла найти себе места, не понимая, как вести себя с этой не то добычей… не то подарком. Она отменила встречу и в этот день, и на следующий, и еще через день. Наложница вела себя как и подобает – скромно, а вот Ноэру каждое утро подвергалась яростной атаке: как Сагири-сан спала, что ела, что она делает все это время, нравится ли ей помещение, гуляет ли она в саду. Ноэру рассказывала все, что знала, и сама, и от Киму и девочек.
Ночь за ночью спала в противоположном крыле дома женщина, которая принадлежала ей по праву – а она не могла даже посмотреть на нее! Только потому, что не желала быть раскрытой. Там, где не было великих тайн, все было значительно проще… Киму и Маццу лижутся, как котята, Чиэ не отлипает от Сейки, хотя вокруг полно солдат дворцовой стражи и княжеского ополчения. А они предпочитают друг друга. Сумасшествие какое-то, не иначе.

Днями Томоко пропадала в горах, по вечерам – в семейном святилище. Там ее и находила Ноэру для того, чтобы уговорить немного поесть перед сном.
В какой-то из вечеров нянька невозмутимо, и в то же время понимающе произнесла:
- Госпожа моя, если лампы погашены, то разница может быть незаметна…
Ишии похолодела.
- Что ты хочешь сказать?
Старая нянька многозначительно молчала.
Томоко пришла в ужас – неужели ее состояние так заметно. Или старая нянька говорит о…
- Можно подменить Вас похожим внешне юношей из новобранцев стражи.
«Тогда мне придется убить двоих. И его – еще ДО того, как он к ней прикоснется».
- Как бы там ни было, нужно, чтобы женщина была довольна. Она утром спрашивала у Киму, когда господин почтит ее личной встречей. Может быть?..
- Ты говоришь такие вещи…
Ноэру усмехнулась. Поднимаясь с колен, она поманила свою госпожу за собой.
- Я покажу. Голову отдаю под меч Минамото, если я не права.
- Что?..
- Я велела одной из Ваших комнатных девушек помочь на кухне. С умыслом, разумеется. Идемте, это не так уж неинтересно для Вас.

Ноэру, семеня впереди Ишии-сан, проводила ее к одному из внутренних переходов, которых было довольно много в усадьбе, позволяющих пройти из одного крыла в другое, минуя кухню. У одной из стен Ноэру-сан остановилась и приоткрыла невидимую задвижку. Маленькая створка поехала в сторону, открывая вид на ту часть кухни, что была освещена очагом.
Томоко с непониманием уставилась на свою няньку, и та в ответ прошептала, что пользуется этим окошком, чтобы проверять, насколько хорошо выполняется работа в ее, Ноэру-сан, отсутствие.
Ишии вновь посмотрела в просвет, обнаружив, что в отсутствие Ноэру выполняется не только работа, но и кое-что еще… Округлив глаза до размеров храмовых ламп, она в ужасе взглянула на Ноэру.
- Не беспокойтесь, госпожа моя. Это не опасно. Ни одна не может понести. Пусть развлекаются.
- Но в поместье полно мужчин…
- А Вы послушайте.
Томоко уловила всхлипы, стоны, выкрики…
- Я никогда не слыхала, чтобы так кричали под мужчиной, госпожа моя.
- Амида Будда, скоро, наверное, небеса рухнут на землю, если в моем поместье девки начали портить девок, - ну вот, Ишии опять не заметила, как перешла на грубое наречие солдат Минамото.
Ноэру усмехнулась. И это при всем том, что девчонки были сегодня на удивление тихими.

Ишии проснулась посреди ночи, убежденная, что на нее кто-то смотрит. Это почти инстинктивное чувство взгляда на лице. Она еще не открыла глаза, но поняла, что одно движение – и она мертва. Буквально в миллиметре от сонной артерии находилось острие клинка, отравленное леденящим пожеланием смерти.
Стараясь не поднимать веки, в тусклом лунном свете Ишии различила силуэт. Коленопреклоненная фигура прямо рядом с ее постелью. В ее шею нацелен кинжал или короткий боевой меч, и теперь главным вопросом жизни и смерти было - насколько хорошо владеет оружием и реакцией наемный убийца, пробравшийся, несмотря на все старания, в поместье.
Мозг Томоко заработал с лихорадочной скоростью. Левая рука сжала рукоять специального клинка, который Ишии всегда держала под рукой. Сейчас он был надежно уложен в тайнике под покрывалами, и Ишии мысленно горячо возблагодарила Будду Амиду за то, что оружие всегда было при ней.
Ожидание удара было мучительным. Почему же враг не нападает?
Буквально секундой ранее луна выглянула в просвет между облаками, и серебристый свет хлынул волной в спальню Томоко Ишии-сан. Стало почти светло, сразу после этого лезвие клинка качнулось в сторону, и Томоко решила не ждать более удобного случая. Бросок из положения лежа – и вот она уже стоит на коленях, надежно блокируя руку противника с направленным на нее кинжалом, а второй рукой направляет свой меч в левую половину груди нежданному гостю.
- Что ты делаешь в спальне князя Ишии, женщина?.. – тихий голос из-под маски наемного убийцы принадлежал, несомненно, тоже женщине.
Томоко хотела бы знать то же самое, но посчитала ниже своего достоинства затевать разговоры с потенциальной убийцей. Она просто попробовала выбросить вперед руку с клинком, но женщина увернулась. Теперь она стояла посреди комнаты, приготовившись к бою.
- Кто тебя послал? – Томоко балансировала на грани броска, но нужно было знать, кто прислал наемницу, прежде чем она ее прикончит.
Противница пожала плечами.
- Минамото. Я думала, в письме сказано.
- В каком письме? – Ишии начала обходить нарушительницу спокойствия сбоку, дабы выбрать самое слабое место для нападения. – Неужели теперь принято оповещать жертв, что к ним направляют наемного убийцу?..
- Ты не находишь, что в этом есть определенный шарм? Лучше скажи, где мне найти этого пройдоху, князя Ишии?
Томоко сузила глаза.
- И что ты, женщина, делаешь в его спальне?
Этого Томоко уже не стерпела. С коротким выдохом она бросилась в бой. Незнакомка отлично парировала удары и теперь сама начала кружить вокруг Ишии.
- Ну же, красавица, скажи, где твой господин, - «Только этого не хватало!» Томоко с возмущением подумала, что ее приняли за наложницу.
Пока поединок проходил довольно вяло – противницы присматривались друг к другу, изредка сходясь в коротких схватках. Наемница была обескуражена тем, что обнаружила на месте жертвы постороннего человека, да еще и неплохо фехтующего. Ее задача немного усложнилась – теперь нужно было отыскать князя Ишии. И завершить начатое еще до рассвета.
Томоко явно было не по себе. Она знала, что убийца с ней не расправится, по крайней мере, до того, как не узнает, где «князь Ишии». Но звать на помощь стражу она не стала бы ни за что на свете. Что она за воин, если не сможет справиться с одним противником в собственном доме.
Бой становился все жарче, противницы уже почти не отходили, чтобы перевести дух. Клинки отсвечивали серебром, молниями взмывая в темноте спальни. Наемница была выше ростом и физически крепче Ишии, выдыхалась медленнее. На очередном круге, когда Том почти прижала ее к стенке, ловким выпадом женщина скользнула вперед. Томоко, уклоняясь, оступилась на собственном футоне и секундой позже оказалась полностью придавленной к полу превосходящим по силе противником.
Женщина радовалась близкой победе. Она улыбалась.
- Ну же, скажи, где прячется князь Ишии?
Том сердито смотрела, но не произносила ни звука.
- Ага. Отказываешься говорить… Посмотрим, что у князя за подружка. Кричи громче, вдруг он прибежит к тебе на выручку.
И наемница рванула вниз край шелковой накидки с плеча Томоко.
Добропорядочной даме из хорошей семьи полагалось уже накладывать на себя руки, поскольку неподобающе оказываться нагишом перед взорами простолюдинов. Но Томоко было не до того, она возмущенно вскрикнула, попытавшись вырваться из бесстыжих рук.
- А ты лакомый кусочек… Но все равно негоже оставлять вместо себя бабу в княжеской спальне.
Том чуть не взревела от обиды. Отрываясь на локтях от пола, она рывком подняла и наемницу, опрокинув ее навзничь, теперь сама оказалась сверху.
- Теперь мы поговорим по моим правилам, дрянь.
- Полегче, красотка.
- Итак, кто тебя прислал?
- Я же сказала, Минамото.
- Не лги мне! Ты хочешь вызвать распрю? Иначе ты уже давно убила бы меня!
- Да какого демона ты мне сдалась, я ищу князя!
- И про какое письмо речь?..
- О, небо, женщина, ты ведь, наверное, неграмотная. Минамото отправил меня сюда с письмом. Меня тут приняли как наложницу в подарок князю. Хороша выдумка, правда?
Пока Томоко обретала дар речи, снаружи послышался шум.
- Ишии-сан! Ишии-сан!
«Ноэру!»
- Ишии-сама, с Вами все в порядке? Откликнитесь! Я слышала шум…
Томоко зажала рот пришелице краем одежд, дабы тяжелое дыхание не выдало присутствие постороннего в помещении.
- Да, Ноэру-сан. Я в порядке, спасибо.
Ноэру за дверью поклонилась и удалилась.
Переждав полминуты, она опустила руку, перекрывшую наемнице дар речи. И кислород заодно.
- Так, значит… - с хрипом отдышавшись, наемница подняла не верящие глаза на Томоко. – Ты и есть князь Ишии?
Том кивнула, сползая с наемницы. Неужели это и есть та самая Сагири Сейна? Но в ее сне всего часом ранее это была хрупкая девушка, нежная, как цветок сакуры… а не стенобитная машина. Она пришла в себя от того, что «стенобитная машина» протянула ей свой же клинок.
- Убей меня.
Ишии воззрилась на нее с неудовольствием.
- Что это с тобой?
- Убей меня, я прошу тебя об этом как о милости. Если вместо тела князя я предъявлю женское тело… мне никто не поверит. О, демоны гор, меня наняли убить того, кого не существует на самом деле!
- За этим дело не станет, но сначала я допрошу тебя как следует. Сколько тебе заплатил Минамото?
Все еще протягивающая оружие женщина назвала сумму.
- Я дам тебе втрое больше, если ты принесешь мне вассальную присягу. Ты присягала Минамото?
- Нет, я же женщина. Втрое больше?.. Расскажи-ка поподробнее.
Начался торг. Вполголоса они обсуждали, спорили, негодовали. От последнего запроса наемницы Томоко едва не закричала в голос.
- …Что ты себе позволяешь, дикое отродье?!
- Ну, если ты будешь очень упрашивать, то, так и быть, расскажу и покажу…
-Даже не думай! Что ты мне условия диктуешь? Ты все получишь только после присяги.
- Минамото будет доволен, когда узнает, что «князя Ишии» вообще не существует, - задумчиво произнесла наемница, искоса поглядывая на Ишии.
- Довольно, - Томоко подняла руку. – Ты все получишь. Еще чего хочешь?
- Ты будешь защищать меня, как мой суверен. Я буду сражаться за тебя, как твой верный вассал. И еще…
Ишии в гневе уставилась на наемницу Сагири Сейну.
- Что за «еще»?
- Комплект мужской одежды. Мне обрыдло ходить в этих женских тряпках.
- Этого добра у меня предостаточно.
- Ну что ж, по рукам.
Наемница поднялась, убирая меч в ножны.
- Мне вновь возвращаться в этот будуар, что для меня соорудили твои чаровницы? И косметику я больше накладывать не буду, я думала, что задохнусь в этих масках. Боже мой, и как только женщины умудряются выживать в них…
Подойдя довольно близко, наемница притянула к себе Том за талию.
- Доброй ночи, князь Ишии, - прошелестело в самое ухо, и горячее дыхание обожгло шею Том. Она рванулась назад, выхватывая свой меч из-за пояса.
- Хорошо, хорошо. Как скажешь, красивая недотрога. А ведь ты и вправду лакомый кусочек.
Вместо ответа Том вытолкала нахалку за дверь. Подумать только, эта женщина едва не убила ее, а потом осмелилась так нагло приставать к ней. Бесстыдница!
Томоко резко задвинула перекрытие, устраиваясь на разметанной постели.
Стерва! Она посмела потребовать у нее женщину!

«Стерва!» - повторила про себя Том, припомнив неслыханную просьбу своей новой наемницы. И зачем ей сдалась женщина?.. Она сидела на открытой террасе, пробуя восстановить силы после учебного боя. Веки полуопущены, однако гнев выдают трепещущие точеные ноздри. И желваки. Сама суровость.
Следующим же утром бывшая наемница, а нынче личная телохранительница княжны Ишии принесла вассальную присягу и получила в руки оружие. Ишии была довольна, что удалось пока сохранить себя в тайне. Долго, естественно, такой порядок вещей не просуществует, она вовсе не собиралась доверять бывшей наемнице Минамото. И при первой же возможности она убьет эту женщину.
Но пока… Пока Том сидела и слушала всплески девичьего смеха из покоев Сейны, и ей хотелось прямо сейчас заявиться туда и придушить. Кого-нибудь.
Рядом таким же немым укором восседала Ноэру, перед которой стоял уже остывший обед. Если княжна не надумает есть, то точно заболеет. Но как уговорить ее? Сидит здесь и слушает, что происходит в покоях новоявленной телохранительницы ее княжеского превосходительства. И подумать только, суток не прошло еще с момента принесения присяги дому Ишии. Четыре прекрасных полных одеяния воина, скакун в боевом оснащении, оружие…
Том скрипнула зубами. И Рю Масаки! Самая красивая из женщин ее дома. А ведь есть вкус у этой наемницы, не откажешь ей в этом. Том и сама любовалась Масао, когда та одевала и причесывала ее ранее.
Том как никогда раньше хотелось разразиться глупым женским плачем. Или немедленно отправиться сражаться. Но она велела оседлать ей «Луну». В горы, на охоту… подальше отсюда.

На исходе третьего дня, ближе к закату солнца, Сейна нашла убежище Томоко в горах. Небольшой охотничий домик, под развесистой, отдельно стоящей сосной, на возвышенности, с которой хорошо просматривались окрестности. Больше похожий на кострище внешний очаг. Обстановка была самая спартанская, никаких знаков отличия. Никакого оружия, никаких опознавательных знаков.
Ну и самой Том очень предусмотрительно не было на месте. Очень кстати, поскольку бывшая наемница, явившись за своей княжной в горы, собиралась ее если не прибить на месте, то покалечить – в воспитательных, разумеется, целях. Она пришла в ужас и панику, когда ей сообщили, что княжна Ишии иногда уезжает в горы на охоту. Одна.
Сейна с комфортом расположилась у подножия раскидистой сосны, так, чтобы видеть, кто приближается к этому убежищу в горах. Где-то недалеко, очевидно, был ручей – звонкое журчание воды по камням далеко разносилось в горном воздухе, а солнце пробивалось затейливым узором сквозь густую крону…
- Ну и зачем ты сюда притащилась? – не слишком вежливо встретила ее хозяйка этих земель, выступая из густой тени скалы и выцеливая незваную гостью мечом.
- Госпожа моя, Вы всех гостей так встречаете? – со смехом Сейна подняла руки, показывая, что она безоружна и не собирается сражаться.
- Ты не ответила, - сузила глаза Том и подступилась еще на шаг, не опуская меча.
- Время сейчас неспокойное. Неужели госпожа думает, что меня Минамото прислал сюда просто прогуляться?
- Ни в коем случае, тебя прислали сюда за моей головой, если мне память не изменяет.
- Ну, зачем же так грубо?
- Положи меч на землю и выйди на свет. Тебя вообще стоило бы казнить.
- Ну да, и Минамото прислал бы сюда отряд вооруженных до зубов лучников. Пока я здесь – ты в безопасности.
- Не убеждает. Итак, зачем ты приехала в горы?
Сейну начал утомлять этот разговор. Эта женщина вовсе не была ни глупой, ни вздорной. Томоко не позволяла себе никаких эмоциональных излишеств, а здесь балансирует на грани гнева. Что за демон ее обуял?
Со скучающим видом бывшая наемница сообщила, что приехала для того, чтобы забрать ее в поместье – требовалось княжеское одобрение нового плана обороны укреплений. Ишии встревожилась, но не подала виду.
- Тебя прислал капитан моей стражи?
- Нет, твоя нянька!
Сейна выхватила меч у потерявшей бдительность Том, и та отступила к скале, за уступом которой и пряталась, поджидая ее с мечом.
- Я не лгу тебе. Неужели ты думаешь, что можешь шататься по горам, как подросток, когда в твоем подчинении огромное владения, люди, которые от тебя зависят, твои воины, наконец. Перестань играть в обиженного ребенка! Я ведь знаю, почему ты здесь торчишь.
Том, вздернула подбородок.
- Это тебя не касается.
- Хорошо, как скажешь.
- Немедленно отойди от меня прочь. Ты мой вассал. Ты не смеешь ко мне прикасаться.
Сейна отрывистым движением отступила от Томоко, та отобрала обратно меч, и вскинув на спину колчан со стрелами и лук, направилась к Луне. Сагири Сейна смотрела в землю. А ведь и правда. Она теперь не имеет права даже прикоснуться к ней. Убить – да. Если выиграет с ней поединок. Или предательски, исподтишка. Убить было можно, но прикоснуться – нет.
- Куда ты еще направляешься? – закричала вслед удаляющейся княжне Сейна.
Ишии не удостоила ответом своего верного вассала. Она просто развернула Луну и ускакала в чащу.

Том злилась. Эта девица выводит ее из себя. Нужно было немедленно ее казнить, как только она оказалась в ее власти. Глупое сумасбродство – купить себе эту игрушку. Теперь она наверняка знает и план укреплений, и еще многое из того, что Том и под пыткой бы врагу не выдала. Теперь эта Сагири Сейна связана вассальной присягой, словом чести… Хотя какая может быть честь у наемницы. Ишии шумно выдохнула.
Убей она ее сразу – и все было бы кончено в три дня. Максимум в пять. У Минамото прекрасные боеспособные войска, которые домчат до далекого княжества за день-два, а потом начнется ад… Том знала это не понаслышке. Стоит ли приблудная девка жизней тех, кто клялся ей в верности? Нет…
С добычей не везло. Крупной птицы не попадалось, ланей кто-то спугнул, не исключено, что и эта особа, явившаяся за ней сюда. И что только ей понадобилось?.. Раздосадованная Том и не заметила, как углубилась в леса настолько, что солнечный свет едва пробивался сквозь густое сплетение крон, и растительность была совсем не смята. Сыроватая мгла затаилась под покровом густых ветвей, Луна осторожно ступала в высокой траве, пряла ушами на незнакомые звуки.
Вольное поведение этой женщины тоже выбивало из колеи – Том привыкла к тому, что женщины даже самого низкого ранга ведут себя скромнее. Да что говорить, даже иные проститутки, не говоря уж о горожанках, были лучше воспитаны, нежели эта Сейна. И мало того, она тоже выказала порочную страсть к женщинам. К женщинам её дома! Томоко уже и забыла, что Ноэру, еще не подозревая, что за женщина попала к ним в дом, советовала ей вытворить подобную мерзость с «наложницей», прикрываясь личиной князя. Ужасно. Том помотала головой, отгоняя дурные мысли.
Том держала поводья в левой руке, прижимая правой лук к бедру. По привычке, чуть пригнувшись к пышной черной гриве, как в боевых походах. Ведь и здесь она не в безопасности. Дальние посты охранялись недостаточно – и она об этом знала. А Минамото умел находить слабые места тех, кого хотел уничтожить. Всегда.
А если она вовсе не убийца, а лазутчица? И при первой же возможности нарушит данную клятву и предаст её? Но у наемников один господин – деньги, пока опасаться Ишии было нечего. А вдруг?..
Быстроногая лань выдала себя – в густых кустарниках. Ишии молниеносно соскочила с седла, вскинув лук и натянув тетиву. Выцелив как следует добычу, она обратила внимание, что лань ведет себя странно – не спешит спасаться бегством, хотя Том своим появлением наделала немало шума. Очевидно, это было старое или больное животное. Но…
В зарослях можжевельника, слева от Ишии, послышалось негромкое шуршание веток. Краем глаза Том заметила хищный оскал и горящие глаза горного льва. Вот оно что. Значит, лань просто была загнана хищником, а вовсе не больная и не старая.
Ишии отчетливо понимала, что она и двинуться не успеет, как лев нападет на нее – она была гораздо ближе лани. Луна, занервничавшая, учуяв хищника, встала на дыбы, раздувая ноздри и издавая протяжное испуганное ржание. Пожалуй, это несколько смутило льва, поскольку Луна отвлекла его и от лани, и от Том, некстати появившейся на его пути. Он помедлил с нападением, и, все же совершив прыжок, оказался в самом прицеле лука Том, которая не замедлила выпустить стрелу почти в упор и немедленно достала еще одну стрелу из колчана. Но не понадобилось. Дикая кошка, взвыв, рухнула окровавленной мордой прямо под копыта Луны – стрела пронзила правую глазницу хищника.
Том замерла на пару мгновений, ожидая, что хищник придет в себя. Но лев был мертв, напуганная Луна отступила от убитого зверя. Томоко судорожно вздохнула и взяла Луну под уздцы. Неожиданное нападение вызвало противную мелкую дрожь, она пыталась выровнять дыхание. Машинально она погладила крепкую шею Луны, успокаивая верную подругу, прислонилась лбом к искусно выделанной коже седла.
Накатила дурнота. Голова закружилась. Том несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула. Что с ней такое? Не от волнения же, в самом деле… Она почувствовала тяжесть внизу живота и едва слышно простонала.
- Нет, нет, только не сегодня… - едва слышно пробормотала она, чувствуя, как предательская боль скручивает ее пополам. Тошнота не прошла.
Она обернулась вокруг, понимая, что сейчас, прямо сейчас потеряет сознание. Рассеянный взгляд выловил в кружащемся вокруг мире знакомую фигуру (Том мысленно произнесла короткую благодарственную молитву), и руки, которым нельзя было ее касаться, подхватили медленно оседающую Ишии, приняли ее в крепкие, надежные объятия.

Том пришла в себя в темном и теплом укрытии охотничьего домика. Глаза не открывались, ломило все тело. Она вспомнила, что тому виной, и чуть не подскочила, как ужаленная, - только вот этого ей и не хватало! Она рывком села на низкой скамье. В такие дни женщинам вовсе не рекомендовалось показываться никому на глаза, а уж бегать по горам, без бань в шаговой доступности – верх непристойности.
Снаружи, судя по узким полосам света внешнего очага, было совсем темно. Неужели она так долго пробыла без сознания?
Она боялась пошевельнуться, боясь оставить за собой какой-нибудь след…Плохая примета. Сидеть было тоже больно, нужно попробовать пройтись и найти свою «спасительницу».
- Даже не думай, - сурово предупредила ее Сейна, заглядывая в домик.
Том подскочила на месте.
- Я… То есть, мне нужно…
- Я принесла.
Сейна осторожно поставила деревянный сосуд с теплой водой и положила на циновку отрез чистой ткани.
- Где ты взяла?
- Ноэру дала.
- Ты ездила в усадьбу?!
- Да.
- И тебе все это дали?
- Да, я же твой личный телохранитель.
- Небо, какой стыд…
- Я думала, у тебя уже не бывает ничего похожего… - Сейна увернулась от летящей в нее связки магических амулетов. – Я привезла тебе ужин. Ноэру велела непременно тебя накормить, так как, по ее словам, ты раздражительна, когда голодна.
Сагири Сейна невозмутимо поймала вторую связку амулетов, запущенную в нее взбешенной Том, и вернулась к очагу.
Немного бледная Ишии появилась рядом с ней спустя около четверти часа. Самочувствие было не в пример лучше, однако все еще далеко от нормального. Бывшая наемница молча поставила перед ней бамбуковый сосуд с целебным отваром, также приготовленным Ноэру.
- Спасибо, - кивнула Том своему «верному вассалу», и, кривясь, залпом проглотила отвратительное на вкус, но действенное зелье.
Сейна пожала плечами и передала Том ужин в низких деревянных чашках. Ишии выразительно посмотрела на нее. До чего же она все-таки необычная. Ее можно принять за красивого юношу… Хотя и в женских одеяниях она была неотразима, как наперебой твердили Том ее прислужницы.
Мягкий свет уже угасающего костра выхватывал из темноты точеные высокие скулы, прямой нос, губы, такие совершенные, будто нарисованные тушью. Может быть, нянька была права… Любой мужчина бы влюбился в эту женщину, не избери она своей профессией смерть. А, может быть, и любая женщина… Том вспомнила Масао и ощутила чувствительный укол ревности.
Ишии отдала половину ужина Сейне. Но та замотала головой, отказываясь.
- Даже не думай. Иначе начнешь бросаться чем-нибудь тяжелее амулетов. Ешь. И потом – мне нельзя есть с тобой из одной посуды, ты же моя госпожа.
- Скажи еще что-нибудь столь же умное, и я начну швырять в тебя куски скалы.
- Доедай – и иди спать. Утром мы возвращаемся в усадьбу и ты больше никуда не поедешь одна… Или без моего ведома.
Том недовольно повела плечом, вспоминая, чем именно была занята Сейна, когда она уезжала на эту охоту. Что ж, хорошо…

Ночью Том проснулась от ужасного холода. Знобило, и она подумала, что у нее жар. Но нет, воздух под утро был почти морозным. Она поднялась с лежанки и выглянула на улицу. Там, у самого потухшего очага, свернувшись на земле, лежала ее новая телохранительница. У Том мелькнула ужасная мысль, что, оставшись ночевать на улице, женщина могла просто замерзнуть на ледяном ветру. Плохо отдавая себе отчет в том, что она делает, Ишии бросилась к Сейне.
Та, неловко закутанная во все, что смогла найти, включая попону Луны и своего коня, свернувшись в комок, спала у костра. Том уселась на корточки и начала ее тормошить – в страхе, что та замерзла насмерть. Глядя на бледное лицо, плотно сомкнутые веки, и в самом деле можно было так подумать. Но от встряхиваний Том, которая от всей души трясла Сейну за плечи и звала ее по имени, Сейна проснулась и посиневшими губами произнесла:
- Госпожа моя…
- Что ты творишь, глупая женщина? Почему ты осталась спать на холоде?! Ты ведь можешь умереть!
Сейна окончательно разлепила веки и ответила, что не посмела войти туда, где спит ее госпожа.
Том, осознав, что она делает, встала и отступила на шаг.
- Немедленно поднимайся и следуй за мной.
Том развернулась и уже сделала несколько шагов по направлению к убежищу, когда услышала тихое:
- Ты это делаешь, потому что боишься потерять то, что мне заплатила?
Том сжала до боли кулаки.
Но не повернулась.
- Масао будет расстроена, если я вернусь без тебя, - отрывисто бросила через плечо Том.
Она не увидела, как счастливо и беззаботно улыбается на ледяном ветру женщина, которая и в самом деле едва не окоченела от холода, не смея ступить в ее временную спальню.

Лошадиные попоны, естественно, остались за порогом. Том втащила Сейну в домик, снимая с нее тряпки, в которые она завернулась. Осторожно сняла доспехи и наручи. Оставив ее почти в одном нижнем платье, Том уселась напротив и, как когда-то учил ее командир, начала растирать руки и ноги девушки сухой тканью. Побелевшие пальцы явно не слушались хозяйку, губы Сейны прыгали от холода, она, съежившись на циновке перед Том, еще больше напоминала бродячего поэта, нежели женщину-воина.
- Я не желаю, чтобы ты подвергала свою жизнь опасности без нужды. Я принимала от тебя присягу, и ты у меня под началом. Не нужно заставлять меня сожалеть о том, что я тебя купила, - Том отчитывала «вассала», но голос ее подводил – без предательской дрожи, с должной твердостью говорить не получалось.
Когда Сейна подняла на свою госпожу сияющие глаза… Том пришлось спрятать свои. Поскольку такая бездонная благодарность лучилась из них, что Ишии стало здорово не по себе.
Том собрала брови на переносице, не без труда:
- Ты поняла меня?
- Да, госпожа моя. Ты боишься, что твои деньги пропадут втуне.
Том едва не заскрипела зубами от досады.
- Именно так. Ты теперь служишь мне, ты мое достояние, и не должна подвергать себя опасности без необходимости.
Получилось как-то не очень убедительно.
- Я твое достояние? Нет, княжна, это ты у меня в руках – стоит мне донести на тебя Минамото – и здесь никого не останется в живых, - сияющий взгляд Сейны угас, осталась горькая усмешка.
Том зашипела, вскинувшись, как дикая кошка:
- Только посмей, отр…
Она еще успела уловить, как поднимается с колен ее телохранительница, какой яростью горят ее глаза, и успела пожалеть, что сняла с пояса ножны с вложенным в них мечом. Мгновение ока – и она оказалась прижата всей тяжестью тела бывшей наемницы к деревянной стенке домика.
Ишии раскрыла рот, чтобы возразить, наверное, что-то в духе кодекса этикета – вассал не может прикасаться к суверену, но именно в этот момент вассал, силой притянув к себе суверена за затылок, крепко, нежно, отчаянно, дерзко целовал свою гордую и никому не подвластную госпожу.
Том не ожидала подобного. Убийства – да, предательства – да, самого Минамото здесь – тоже да. Но никак не такого поведения своей телохранительницы. Она постаралась оттолкнуть Сейну от себя, но та не поддалась, и получилось, что Томоко просто обняла свою потенциальную убийцу и потенциальную лазутчицу сёгуна, отвечая на поцелуй.
Почему это так сладко? Почему?.. Сейна целовала, отрывалась, изучая в полутьме лицо своей госпожи, вновь приникая глубокими поцелуями к губам, к шее Том. Когда жаркие поцелуи поползли ниже выреза рубахи, вспышкой пробудился здравый смысл. Том вспомнила хорошенькое личико Сейки, тогда, в темной кухне, исходившей стонами под бесстыдницей Чиэ. Но ведь… Это неправильно! И Сагири Сейна ей не ровня, чтобы вот так тискать ее, как служанку из кухонь или бань.
Том, всхлипнув, из последних сил оттолкнула женщину от себя, потянувшись к мечу.
- Неужели ты убьешь меня? – низко, хриплым шепотом спросила Сейна свою госпожу. - Ведь я твое достояние…
Том, уже почти с ненавистью глядя на эти божественные губы, больше жизни желая снова их почувствовать на себе, коротко бросила:
- Нет!
Набросив накидку, Том вышла из домика. Ветер стихал, но кромешная ночь все еще была пронзительно холодна. Ишии подошла к полностью остывшему очагу – около такого невозможно согреться.
Глупая женщина! Что она натворила! И с ней тоже…
Том осторожно развела огонь, подождала, пока дрова прогорят до углей, глядя в пламя невидящим взглядом. Что с ней происходит? Эти события последних пары недель показались ей теперь очень значимыми. Будто и не было походов и сражений под знаменами Минамото.
Эта женщина значила не больше бродяги на дороге, а теперь, волей Провидения или Случая – она ее верный рыцарь, хранительница ее безопасности и спокойствия. Но разве это спокойствие?
Угли беспокойно ворочались в кострище, будто шептались о чем-то. Наполнив каменную чашу алыми углями, Том вернулась в домик, где все также неподвижно сидела на коленях Сагири Сейна.
Том поставила импровизированную жаровню на низкий земляной приступок, обратившись к своей визави:
- Почему ты не ложишься, ты хочешь опять замерзнуть?
- Простите, госпожа моя, я…
Том села напротив.
- Нам нужно хорошо отдохнуть – завтра мы с тобой вместе будем объезжать дальние заставы, это нелегкое дело. Устраивайся поудобнее.
Сейна кивнула, отошла к циновке и устроилась на самом краю, у изножья. Том недовольно хмыкнула.
- Нет, не так. Мы вдвоем так не поместимся.
Она жестом попросила Сейну подняться, потом сама устроила ее, как положено – во весь рост. Сама легла рядом. Почувствовала, как мерзнет кончик носа, и спрятала нижнюю половину лица под рукав.
Оказавшись с Ишии лицом к лицу, бывшая наемница чувствовала себя совсем неудобно. Она оскорбила ее и как суверена, и как женщину, принудив ее к поцелуям. Теперь же она была уверена, что в усадьбе ее ждет масса неприятных сюрпризов, вплоть до темницы.
Том придвинулась ближе, накрывая Сейну краем широкого одеяния, которое теперь укрывало их от холода.
- Не вздумай шевелиться, - зевая, предупредила Том. – Не то мы обе замерзнем.
Случилось неслыханное. Том обняла свою телохранительницу, прижавшись к ней всем телом.
- А давай-ка я и вправду сделаю тебя своей наложницей. Подумать только, а я так много думала о том, что же мне делать с подарком Минамото. Теперь ты будешь мне согревать постель.
- Ммм… Да? – несколько озадаченная Сейна
- Разумеется – отрезала Том, утыкаясь носом в плотное платье Сейны. – А какая еще польза от женщины в постели?
Слегка приобнимая госпожу за плечи, Сагири Сейна улыбнулась.
- Неужели ты не знаешь?
- Но… Как же?...
- Оясуми насаи, Ишии-сама. Доброй ночи.

- Доброе утро, Ишии-сама, - Ноэру, исполненная достоинства преклонных лет, поклонилась своей госпоже.
Том только улыбнулась – завернутая в теплые простыни, она все никак не могла согреться. Но она была счастлива, и на душе царил покой. Она отчего-то прекрасно выспалась в эту ночь. На рассвете ее разбудили первые лучи солнца. Ее верного вассала не было на месте – Том испуганно зашарила рукой по еще теплой циновке. Сейна ушла совсем недавно.
Куда она могла деться? В полумраке крохотного убежища было тихо, снаружи – тоже… Том осторожно поднялась, нащупывая меч под циновкой. Почему-то не пугали мысли о том, что мог напасть дикий зверь или враг. Пугала до глубины души мысль, что она, эта заноза на указательном пальце, эта грубая девчонка, сбежала к Минамото. Или это был дурной сон…
Ишии, сжав в руке меч, подошла к низкой двери. Выглянула наружу. Буквально в нескольких шагах от входа Сейна, живая и невредимая, перетягивала стремена на своей лошади. Рядом стояла Луна, спокойная, будто рядом с собственной хозяйкой.
Сагири Сейна, строгая, красивая, сосредоточенная, будто и не было никаких инцидентов накануне. Она отпустила подтянутое стремя и повернулась ко входу. Не ожидав увидеть Том, Сейна в испуге распахнула глаза и прошептала:
- Опусти меч, княжна, я больше не прикоснусь к тебе. Бояться нечего.
Том и не заметила, что держит меч так, будто собирается напасть. Она опустила оружие и пробормотала, немного смущенно:
- Я знаю. Я боялась, что враг напал.
- Если бы кто-нибудь напал, ты бы уже знала.
Сагири Сейна прищурилась:
- А, может, ты хотела поймать меня при попытке побега?
Но Том пропустила сарказм мимо ушей. В полном дальнейшем молчании они покинули убежище в горах.

- Что она сейчас делает?
- Сагири-сан поела в кухне, с Вашими наемниками. Сейчас отдыхает, наверное.
- Я хотела объехать заставы на северо-западе. Позови мне ее, мы лучше сейчас поедем, чтобы вернуться засветло.
Ноэру раскрыла рот, чтобы сообщить, что Сейна-сан врядли куда-либо поедет, но не успела, так как Том, застегивая на ходу наручи, поспешила в восточное крыло дома. Ноэру заторопилась следом, пробуя предотвратить надвигающуюся бурю… Ведь Сейна-сан велела Масао, готовившей постель для телохранительницы госпожи Ишии, остаться… Кто знает, что происходит прямо сейчас в покоях Сейны? Почему-то Ноэру-сан была уверена, что Томоко-сама будет не в самом лучшем расположении, если застанет свою телохранительницу в определенных обстоятельствах.

Ноэру про себя повторяла молитву Будде Амиде, надеясь, что Сагири Сейна мирно спит, в одиночестве. Но на подходе к задвинутой створке двери в покои Сейны-сан послышался тихий девичий смех. Том остановилась и обернулась на свою няньку. Секунду она помедлила в раздумьях. Но уже в следующее за замешательством мгновение она подскочила к двери и рывком отвела ее в сторону.

Масаки едва успела отскочить в сторону, увидев на пороге разгневанную хозяйку. Сейна, однако, не торопилась убирать руки с талии девушки и притянула ее к себе обратно, с вызовом глядя в окаменевшее лицо княжны Ишии.
Казалось, мгновения приобрели способность длиться вечность.
Первое потрясение прошло так же быстро, как и наступило. Застигнутые врасплох отступили друг от друга, склонились в почтительном поклоне. Чем ниже склонялись они, тем выше поднимался подбородок Ишии-сама, тем более непроницаемым становилось лицо княжны.
Ишии отступила, сохраняя молчание. Ноэру таким же изваянием застыла позади госпожи – сбываются ее наихудшие опасения.
Том неторопливо задвинула створку двери в изначальное положение, скрывая с глаз долой две склоненные низко головы, которые хотелось отсечь немедленно, одним ударом меча.

Том молчала уже больше недели. Она вообще отказывалась замечать свою наемницу. Теперь княжна Ишии как могла избегала встреч с ней, объехала дальние заставы в компании капитана своих наемников, стараясь как можно меньше времени проводить под одной крышей с Сагири Сейной и Рю Масаки.
Она возвращалась домой поздно, года горели лампы во всей усадьбе, не разговаривала ни с кем из своих девушек. Ко сну ее теперь готовила Киму, а не опальная Масао, причесывала по утрам другая девушка. Том как будто отказывалась признавать существование Сейны и Масаки вообще. На самом деле Том размышляла о том, как бы поудачнее избавиться от виновницы собственных бессонных ночей и ее подружки. Или, по крайнем мере, понадежнее их разлучить. И нашла выход из положения

Масао билась в истерике уже почти час. Киму сокрушенно качала головой. Ноэру, как всегда невозмутимая, днем передала девушке приказ явиться в покои к Ишии-сама. Масао, у которой от ужаса, сжималось сердце, вошла в полутемную опочивальню госпожи. И вышла буквально через несколько минут, сама не своя от слез.
Девочки в кухне упрашивали ее успокоиться и рассказать, что произошло в покоях у Ишии-сама, но Масаки рыдала все горше и отказывалась отвечать на вопросы. Единственное, чего удалось добиться от заплаканной девушки, когда рыдания перешли в икоту:
- Т-т-только Мирио не говорите…

- Ты сошла с ума, княжна.
- Нет. Таково мое решение.
- Это глупо! Зачем ты так поступаешь с ней?
Нахмуренная, как грозовая туча, Сейна, стояла на коленях перед Том, но поза так резко контрастировала с непокорным взглядом. Ишии скрестила руки на груди.
- Разве глупо для девушки выйти замуж?
- Для такой как ты – да.
Сейна молча проглотила оскорбление. Том, видимо, и сама не понимала, что именно с ней происходит…
- Ишии-но Тоёмицу-сама… Ты вольна делать все, что угодно, но не нужно из-за меня рушить жизнь этой девочки. Она безумно влюблена…
Том прикусила губу, чтобы не закричать, что она уже все видела своими глазами.
- Она безумно влюблена в одного человека…
Сейна низко склонилась перед Ишии.
- Я прошу тебя не выдавать ее замуж против ее воли.
Том сдержала яд, сочащийся на язык. В сознании, терзаемом приступами холодной ярости, все еще проступала картина, виденная две недели назад в покоях Сагири Сейны.
- Тогда она уберется отсюда. Куда хочет. На все четыре стороны.
Сейна задохнулась в ужасе.
- Ты хочешь, чтобы твоя служанка осталась без госпожи? Ты ее прогонишь?
После секундного колебания Том пришлось признать, что она погорячилась.
Сейна медленно поднялась на ноги.
- Скажи мне, княжна… А не ревнуешь ли ты?
- Я? Что за глупости ты мне говоришь?
- А ты только и делаешь, что глупости. Твоя гордость хороша, но ведь сейчас и тебе, и всем плохо от того, что ты творишь.
- Я тебя не понимаю!
- Одно твое слово, княжна, один жест, один взгляд… И ты получишь все, чего сейчас так желаешь…
Как же быстро меняется выражение этих глаз, этот голос… Секунду назад угрожающий и дерзкий, мгновенно становится ласковым и успокаивающим. Угроза плавно переливается в призыв, пока еще легкий, как дуновение ветерка в тростнике, но она права, права, о, благословенное небо, один взгляд, одно слово… И этот порыв станет ураганом, сметающим дубовые рощи с лица земли.
Том нахмурилась и отвернулась – скорее для того, чтобы взять себя в руки.
- И кого же наша Масао так страстно любит? – спросила она, не оборачиваясь.
- Хм, Ишии-сама, я думала, ты в курсе того, что происходит в твоем доме.
- Так кто же это?
- Мирио, дочь Вашего старшего кузнеца.
- Опять женщина??? Боги, за что Вы так прокляли мой дом?!
Сейна не сдержалась от смеха при словах этого вдохновенного проклятия. Том тут же недоверчиво подняла бровь.
- А не лжешь ли ты мне? Очень похоже на фантазии, особенно твои фантазии.
- Клянусь высоким небом, госпожа моя. Они же с детства неразлучны.
Ишии нужно было разобраться с этим.
- Ступай.
Сейна поклонилась, положив руки на узкие бедра, обтянутые стеганным лиловым платьем походного образца. Грациозно, как молодой воин, она поднялась на ноги и с еще одним поклоном покинула покои княжны Ишии.

Дальнейшему допросу подверглась Ноэру.
- Почему ты мне раньше не сказала?!
- Госпожа моя, не достаточно ли будет уже тех женщин с необычными склонностями, о которых Вы знаете?
- И до каких пор ты собиралась скрывать от меня правду, моя добрая Ноэру? Пока я не натворила бы каких-нибудь глупостей? Ты знаешь, что я чуть было не выдала ее за сотника моих наемников?
- Бедняжка очень убивалась. Просила не говорить Мирио.
Том почувствовала что-то похожее на раскаяние.
- Они давно вместе?
- Конечно. Они все время вместе. И в кухне, и в банях…
- Нет, Ноэру, как давно они…
- Как давно они делят одну постель? Думаю, не меньше двух лет.
- И им все еще не надоели эти забавы?
Ноэру вскинула седые брови почти к налобной повязке.
- Но, госпожа моя, Вы же все видели своими глазами… Чиэ и Сейка… Это любовь.
- Разве можно любить женщину? Женщине быть влюбленной в женщину?
- Госпожа моя, я слишком давно родилась на свет, чтобы учиться чему-то новому сейчас. Я просто скажу, что, совершай они что-нибудь противное Небу, то уже были бы наказаны.
Ишии-сама горестно завела глаза к балкам невысокого потолка. Видимо, придется с этим как-то разбираться самостоятельно.

Уже много позже того, как ночная тьма окутала усадьбу, утопающую в треске цикад, и лампы начали гаснуть – все отходили ко сну – Томоко, княжна Ишии, завернувшись в широкое темное платье, выскользнула из своих комнат. Ей хотелось проверить все самой. То, что однажды показала ей Ноэру, одновременно и внушило ей толику омерзения, и разожгло определенного рода интерес. С чего же все начинается? И как это бывает?
Сразу после обеда Ноэру-сан передала Масао, что, по приказу госпожи, именно она этим вечером должна остаться и вымыть помещение бани для челяди. Якобы от себя Ноэру добавила, что Масаки может взять себе в помощь кого угодно. Масао грустно вздохнула и согласилась. И, как и надеялась Том, позвала втайне от всех Мирио.
Томоко осторожно обошла низкое сооружение бани для слуг, пробравшись сквозь заросли колючего кустарника к самой дальней стене. Здесь было дымовое отверстие, но, так как баня уже давно была протоплена, то княжна не боялась, что ее обдаст дымом. Отверстие располагалось примерно на высоте плеч – это облегчало процедуру его очистки, и Том, исполненная любопытства, без всякого труда заглянула в жарко натопленное помещение.
Внутри было темно, едва светили несколько ламп. Но и в этом неверном свете представшее взору княжны Ишии было настолько странным, противоречащим здравому смыслу, что Том с трудом поборола желание броситься прочь. Она и не предполагала, что будет сражаться с таким всепоглощающим стыдом и смущением, глядя, как прильнули друг к другу две молодые женщины ее дома.
Едва справляясь с охватившим ее волнением, Том вглядывалась в слабо освещенную мизансцену. Она и предположить не могла, что на такое способны девушки из хороших семей. Застенчивая, всегда немногословная Мирио, теперь выгибалась дугой под руками Масаки, смешливой, жизнерадостной Масаки, которой, казалось, все низкое было чуждо. Но здесь, отбросив всякий стыд, они сцепились в порыве страсти, как две горные львицы, стонали, впивались друг в друга поцелуями прямо на дощатом полу бани.
У Томоко пересохло во рту – она и не заметила, как перестала дышать. Почувствовала лишь, что ее качнуло – ослабели колени. Она вцепилась ладонью в деревянное перекрытие, уже не заботясь о том, что испачкается – вся задняя стена была закопчена до черноты. Юные богини уже не стеснялись постанывать вслух, в конце концов, баня челяди находилась в отдалении, их никто не мог услышать в такой час. Том едва не прикрыла глаза руками, отказываясь верить своему зрению, увидав, как Масаки скользит поцелуями к кудряшкам на потаенных местечках скромницы Мирио.
В сознании Томоко ярко вспыхнуло, что с нее достаточно. Она больше не могла выносить этого. Ведь и ее тело откликалось, откликалось и желало так алчно, как засушливый холм жаждет дождей. Она глухо простонала, собираясь уходить, но даже не успела пошевелиться, как поперек талии ее перехватила пара чужих рук.
Хорошо, что Том хватило самообладания не закричать – не то бы она не только спугнула пташек, но и опозорилась на всю округу, подумать только, госпожа подсматривает за шашнями своих служанок. Она молча рванулась прочь из кольца этого крепкого объятия. Хватка ослабла, и княжна повернулась лицом к неожиданному ночному гостю ее компрометирующего уединения.
Ишии почти не удивилась, увидев позади себя Сагири Сейну.
Та, казалось, была нисколько не удивлена поздней встречей. Сейна, отодвинув немного в сторону опешившую Томоко, тоже вгляделась в узкий просвет дымохода. Разглядев происходящее, она озорно улыбнулась, прикусив нижнюю губу. Потом отвела взгляд и вопрошающе посмотрела на княжну. Та, нахохлившись, куталась в свое платье – ей отчего-то мгновенно стало холодно.
Ишии была охвачена стыдом и яростью. Ей вовсе не хотелось, чтобы в такой момент ее застали с поличным, да и в тысячу раз более не хотелось, чтобы это была именно эта женщина.
Сейна вновь улыбнулась, диковато, страшно, многообещающе. Том попробовала отступить на шаг, но не успела, ее вновь схватили эти крепкие руки, не давая пошевелиться, лишая воли и разума.
И вот она прижата к грязной, закопченной стене купальни для челяди, прижата даже не руками и телом красивой Сейны, а этими безумными глазами, сияющими, как звезды в бездонных высотах над ними. Дорогое платье из тяжелого шелка задрано до пояса, она охватывает ногами талию Сагири Сейны и жадно, как в последний раз в жизни целует эти божественные губы. Её ночные кошмары, самые сладкие и мучительные сны стали явью, секунда за секундой она теряла голову под прикосновениями своей наемницы, девы-воина.
Сейна ловко перехватила свою госпожу под талию, крепко прижимая ее к стене. К счастью, обнаружился маленький уступ, на котором можно было расположить женщину – на весу бы Сагири ее долго не продержала. Освободившейся рукой она сжала молочную мягкость стройного бедра своей княжны, задыхающейся стонами у нее над плечом. Гладкое бедро, снаружи, изнутри, эта притягательная мягкость… Наемница, прикрыв глаза, скользнула рукой туда, где было позволено касаться только мужу высокородной госпожи Ишии. Женщина-воин задохнулась от восторга – княжна исходила горячей влагой, как сочный плод, разломленный посередине. Пожалуй, тут даже делать ничего не придется – Том была возбуждена настолько, что достигла бы вершин, понаблюдай она происходящее в бане еще несколько секунд.
Томоко Ишии-сан не могла поверить в происходящее. Её, будто простую девку, имеет на заднем дворе ее же наемница… От этого факта становилось щекочуще-рискованно приятно, она и не знала, что это так сладко – нарушать законы природы и логики. И Том крепче сжимала сильными ногами талию Сагири Сейны, сама двигаясь навстречу дерзким пальцам внутри нее, эти ужасные, божественные пальцы, наносящие ей смертельное оскорбление и дарящие такое наслаждение… И Том охотно растворялась в этом сумасшествии, постанывая, отвечая на дерзкие поцелуи, вцепившись белоснежными руками в обожженную сажей стенку бани.
Сейна была права: буквально пара движений, и Томоко, оседая вниз, сладко затрепетала в ее руках. Побоявшись, что они привлекут излишнее внимание, Сейна вложила между зубов Том сложенный вдвое конец шелкового пояса. Том прикусила плотную ткань, заглушая собственные крики и стоны. Еще движение, еще…
- Еще… - выплевывая пояс прочь, шепчет охваченная огнем Томоко Ишии. – Еще!
- Как захочет моя княжна… - все еще улыбаясь, хищно, с низкими вибрациями отвечает ее телохранительница. – Но… не здесь.
И Сагири Сейна подхватывает свою Том на руки и, её готовые подкоситься в любой момент ноги несут обеих в покои княжны Томоко.

Том плохо помнила, как они преодолели этот путь – видел ли их кто-нибудь, подвергались ли они опасности быть застигнутыми – этого она не могла восстановить в памяти. Будто выпало прочь из ясного сознания. Она видела, слышала и понимала только одно – эта женщина рядом, и более ничего в целом мире было не нужно.
Она вспомнила себя уже на полу, на собственном платье, в волнах распустившихся волос, в объятиях этой желанной женщины. Они так и не дошли до княжеской постели, возможно, просто силы оставили Сейну. Том напрочь не помнила, что она сама набросилась на свою наемницу сразу же, как та задвинула перегородку, отрезая их обеих от внешнего мира, увлекая обеих на пол.
Томоко сама распустила шелковый пояс, чуть приоткрыв полы своего одеяния. Сагири Сейна была нежна – это было так невероятно и увлекательно, что меньше всего на свете она хотела бы прервать этот момент. Наемница осторожно скользнула ладонями туда, под прохладу темного шелка, где так томилось по ней это вожделенное тело.
Нежная кожа, сладкий аромат желания, разлитый в воздухе, горячие прикосновения… Сейна целует свою госпожу так нежно, будто и не сражались они никогда на мечах, будто ее не унижала одним лишь взглядом княжна Ишии.
Наемница не отнимала рук от Томоко, покрывая поцелуями ее шею и плечи. Сейна уже не церемонилась с ней, она взяла ее, как собственную женщину, и собиралась торжествовать над ней полностью, без остатка в эту ночь.
Второй раз княжна пришла в себя, когда обнаружила, что Сейна собирается сделать с ней то же самое, что её Масао вытворяла с Мирио, таким же бесстыдным способом. Томоко обожгло стыдом и страхом, она попробовала отодвинуться, но объятия Сагири Сейны были надежны – Том нервно сглотнула, озираясь по сторонам. Знакомая комната плыла в искрящемся мареве, Ишии не могла различить очертания предметов, глаза туманились от чувства… странного чувства правильности всего происходящего, ведь именно этого она и хотела – уже так давно.
Нянька была права – можно дать женщине счастье, не будучи мужчиной. О, боги, милосердное небо, она потеряла столько времени… Она ведь мучительно хотела ее уже тогда, в охотничьей хижине, у костра. Наверное, она хотела ее с той самой минуты, как обнаружила у себя в спальне эту странную пришелицу.
Сагири Сейна не мучилась ни стыдом, ни страхом – она лишь поступала так, как велело ей ее сердце. Она любила свою женщину всей душой, всем сердцем, всем телом. И, горячо целуя свою Томоко, она понимала, что уже не будет жить без этой женщины – никогда.
Сейна осторожно поцеловала левый сосок своей красивой госпожи. Приглушенный полувздох-полустон послужил доказательством, что и Том чувствует то же самое. Страсть, восторг, наслаждение, ощущение уникальности момента… Наемница накрыла ладонью нежный холмик правой груди своей госпожи, вызывая еще один трепетный выдох… Она не ослышалась – Ишии-сан шептала ее имя.
Охваченная лихорадочным порывом, она просто рухнула вниз, к ногам Ишии, пока еще не решаясь, но умоляя позволить ей это… Том запрокинула голову, вглядываясь в темный потолок. Почему бы, собственно, и нет?...
Наверное, она и не сказала ничего, просто был импульс, искра, разряд электричества между ними, когда одна понимает без слов и соглашается со всем, чего так хочет вторая. И Том без страха разводит стройные ноги в стороны – стыдливо, но достаточно наглядно давая понять, чего хочет. Наемница улыбается, облизываясь, будто хищница над добычей, и зависает меж разъятых ног – на мгновение, она запоминает все, что происходит в эту минуту, чтобы сохранить в памяти навсегда, и касается поцелуем крохотного влажного комочка в алых складках.
Острая сладость пронизывает Том насквозь – наверное, от такого можно умереть, это слишком… ах, слишком хорошо, чтобы жить. Она чувствует свою Сейну буквально каждой клеточкой тела, или это тело ее онемело, а чувствует только одна точка, когда острота ощущений становится болезненной, сознание отказывается работать и воспринимать происходящее. У Сейны кружится голова. Кажется, она сама готова умереть от переизбытка страсти. Она целует все бесстыднее, все сильнее, глубже и больнее. Том выгибается дугой, едва не кричит от боли и страсти, от этих вскриков-полувдохов-полувыдохов, Сейна, кажется, готова сойти с ума быстрее той, что исходит сейчас стонами под ней.
Движения языка наемницы становятся все ритмичнее, она перестает дразнить свою княжну, это уже не игры. Теперь Сейна истязает Том всерьез – она прикусывает чувствительную точку, облизывает, нежно целует, проникает язычком внутрь... эти быстрые, неуловимые движения, словно между ног бьется маленькая золотая рыбка. И Томоко, доведенная до границ любого контроля, срывается на крик, громкий стон, она рефлекторно сжимает ноги несколько раз подряд и на высокой, идеально вылепленной скуле Сагири Сейны оказываются несколько капель «слез страсти».



***

Высокородная княжна Ишии проснулась задолго до рассвета. Темная спальня, прохладные простыни… Надежное убежище от всех угроз и страхов. И источник счастья - прекрасная женщина, спящая в глубокой неге по левую руку Томоко.

Только здесь, в уединении и темноте она может без утайки смотреть на свою возлюбленную. Днем сама Ишии является центром внимания. Слишком уж заметно, что «князь» безотрывно следит лишь за одной из своих женщин.

Том улыбнулась, глядя в безмятежные черты этой удивительной женщины. Самая красивая… во всем подлунном мире. Том знала, что она будет – её, будет принадлежать ей по праву. Впрочем, в иллюзиях собственных королевских амбиций Томоко и не подозревала, что будет сама принадлежать этой прекрасной женщине, принадлежать целиком и полностью, до последней клеточки и сердцебиения.

Как же неотразим этот взгляд из-под полуопущенных век, этот призывный жест, невесомое приглашение: сейчас… или никогда. И Том грациозно опускается на одно колено перед женщиной, переломившей о собственный несокрушимый дух доселе железную волю повелительницы этих земель.

Они обе проиграли: друг другу и всему миру, склоняясь перед силой объявшего их чувства.

Томоко осторожно убрала слишком длинную прядь челки с высокого лба подруги.

Самая дорогая победа. Самый вожделенный трофей.

Сагири Сейна улыбнулась во сне. Уж она-то знала, кто был истинным победителем.


***
Фудзивара, главный соглядатай великого Минамото-но-Ёритомо, был в ярости. Придется вернуться к владыке ни с чем: строптивица не только не выдала ни единого форта и укрепления, она и слова не произнесла! Ни строчки не написала! Сделала вид, что не знает его… А ведь он, Фудзивара, собственной рукой отсыпал вероломной наемнице четырнадцать мер чистого серебра. Но глупая баба польстилась на посулы влюбленного в нее князя…
Что ж, к счастью на наемницу и не возлагали особых надежд. Обольстить князя и убить его при случае – вот и все, что от нее требовалось. Обольстить князя! Воистину, нужно было видеть, каким взглядом этот Ишии смотрит в сторону женского двора. Фудзивара аж скрипнул зубами то ли от злости, то ли от зависти.

***
История не знает, что именно сказал по этому поводу Минамото, но окрестные кумушки вовсю судачили еще не одну неделю: в конце лета князь Ишии женился на своей наложнице!