Радостным майским утром Варвара поднялась с постели. Погода прекрасная, нежиться некогда, как, впрочем, и всегда… Но что это? Жужжание…

Стоило лишь отдёрнуть штору, взгляду нашей новой героини предстала добрая сотня зависших в воздухе за открытым окном биботов. Сто «пчёлок» из металла и пластмасс (а может быть, их тут даже сто пятьдесят?), каждая размером с котёнка, жужжали как пара старых дворовых трансформаторов. Вид их выражал добродушное приветствие, и каждая держала в передних лапках небольшой пакетик (вообще, биботы ненамного грузоподъёмнее почтовых голубей, зато гораздо выносливей и могут лететь в такие места, где ни разу ни была ни пчела, ни её хозяин; и к тому же питаются-то они от аккумулятора – никаких забот начёт зерна!). Не раздумывая, Варя произнесла:

- Влетайте по одному.

Ведь сегодня был её День рождения. Сегодня стоило бы поверить в лучшее. Хотя единственные вещи, в которые она по-настоящему верила – это её, Варвары Николаевны Колымской, сила, её труд, её победы… и ещё она немного веровала в Бога. Впрочем, мы немного отвлеклись.

Девушка (которая плавает, но я опять отвлекаюсь) по одной освобождала пчёлок от их ноши и отпускала. Некоторые сообщили, что могут остаться – тогда она выключала их и ставила на стол, как и подарки, принесённые всеми ботами. Большинство всё же предпочитало возвращаться к хозяевам.

Следом за пчёлами в комнату влетела мама:

- Вака, дорогая, что это у тебя здесь шумело? С Днём рождения! Как спалось тебе, доченька? На новом матрасике?

Мама щебетала с такой скоростью, что даже ответ вставить было некогда. Поэтому Варвара улыбалась и кивала. Людмила Петровна Колымская, доброй и широкой души человек, - не только, впрочем, души – в отличие от своей стройной и темноволосой дочери, она была рыхлой блондинкой, - сегодня, ещё раз прошу прощения за отвлечения и каламбур, имеет счастье иметь выходной. В отличие от именинницы–дочки, у которой дел на сегодня дел намечена уйма.

- Что это, радость моя? Поклонники досаждают?

- Спасибо, мама матрасик не подвёл, хоть и изобрели его уже в прошлом веке, - Варя чуть не подавилась смехом, но изобразила ледяное спокойствие, - не досаждают, а угождают. И чаще поклонницы. Да, кстати, - она вскрыла один из пакетиков – мне опять крульку подарили, наверное с поздравлением, а на моём компе до сих пор нет крул-разъёма. Хоть бы кто додумался переходник подарить. Да ведь они думают, что у меня давно есть.

- Опять эти новинки, вечно ты за ними гонишься! Посмотри на себя, доча, вечно ты как белка в колесе! Какой он, разъём этот ваш? Ну, посмотри на себя, чемпионка ты моя! Куда ты спешишь? Спешишь первой быть, лучшей. Личного счастья тебе не хватает, дорогая. Я не сомневаюсь, ты станешь женой президента.

- Ну видишь, тебе самой в зятья подавай президента. Ты меня воспитала быть первой! А женой президента я стану, если нынешний премьер таки займёт этот пост! – Варвара лукаво улыбнулась, обнажив крупные, блистающие зубы, - А разъём под крульку круглый, конечно же. Это ведь отечественное изобретение. Круглый Универсальный Лазерный Канал. Или как-то так, я не очень хорошо помню. Видишь, она шарообразная, только один бок плоский. Он должен примагничиваться к разъёму, и всё. Ну не в USB же мне их втыкать!

- Ой, опять ты со своей чепухой, шутница! Катерина же дама! Хоть и премьер-министр. Ты знаешь, Вака, у меня был роман с подругой, когда мне шестнадцать было. Но это же детские шалости! Потом я вышла за твоего папу и родила тебя. А тебе уже два раза по шестнадцать, русалка моя!

- Вот именно! Ещё пара лет, и я не успею стать чемпионом мира! В этом году я буду участвовать в чемпионате! А где сейчас мой папа? А ты? Простой бухгалтер… Каждому своё, мама! А Катя нравится мне как никто другой до неё. И это не чепуха! Мам, я сегодня тороплюсь, а ты меня отвлекаешь. Проверь чайник, пожалуйста. Мамуль, ну что ты… Мама! Ну каждому же своё!

Мать удалилась из комнаты, поджав губы, а дочь вскрыла ещё один пакетик и обнаружила там небольшую открытку с надписью «Успехов тебе всегда! Ты лучшая! От Маши, Хой, Турция». «Да уж, поклонниц хоть отбавляй. И как они разведывают мои координаты? Маша из Турции. По мылу чиркнуть ей неинтересно, видимо. А мне что так, что эдак… лучше Кати никого нет», - подумала она и направилась в санузел.

Вот уже чайник просвистел и остыл пару раз, и подарки (вот же, это только начало!) пересчитаны, просмотрены, найдены безопасными и отправлены в тумбочку, красота налицо, телефон наловил сообщений и переполнился, домофон удивлённо повякивает (этот странный звук иначе не назовёшь) и мама первая бежит открывать, ах какая же она сама везде первая, всё-то ей интересно…

«Сообщения от Кати. Остальные пока просто не в счёт. Надо же. «я сейчас приеду, у меня свободный час, ладно?», «я подъезжаю, так ты согласна?», «я у дверей, солнце моё». Ну неужели нет? Разве можно отказать ей, да я ради неё опоздаю куда угодно!» - примерно таков был ход мыслей Вари, когда на пороге появилось нечто. Нечто носило босоножки, юбку, неуместно строгую в этом антураже блузку и платок на голове. В руках держало плетёную корзинку, накрытую плетёной же крышечкой. Но платок на голове был даже заметнее этой странной корзины! Яркий, разноцветный. Тонкий, шёлковый. Из-под платка выбивалась рыжая Катькина прядь, и лицо у этого «Нечто» тоже было Катькино!

- Здравствуйте, мои хорошие! Отлично выглядите!

- Ты тоже сегодня особенно хороша, Катерина. Похожа на первую христианку, - последнее слово Людмила Петровна произнесла с нажимом, и обе девушки скромно улыбнулись.

- Что ты сделала? Привет!

- Привет, милая! С Днём рождения! – Катерина протянула Варваре корзину, и та её сразу открыла.

- Ах!

- Это Джинни. Она умеет немало. Ей уже год.

Крохотная собачонка серой масти весело тявкнула. Варина мама уронила лимон, который, оказывается, всё это время держала в руках.

- Мам, сообрази нам чаю, пожалуйста. Мы сейчас придём. Пошли, покажу тебе нашествие пчёл!

- Чай уже давно есть, дорогая.

- Мы сейчас придём. Так зачем ты сегодня в юбке? Я не привыкла к такому твоему прикиду!

В комнате Варвары Джинни нашла себе местечко: она запрыгнула на старинный журнальный столик, и несмотря на недолгие уговоры, решила пока оставаться там. Подруги продолжили разговор.

- Я должна показывать пример избирателям. У нас же дресс-код, помнишь?

- Ха-ха! Юбка!

- Японский шёлк, между прочим! И платок тоже!

- Тогда я буду первой в нашей стране, кто залезет под юбку премьер-министру! Ибо не припомню, чтоб кто-то носил эту должность вместе с юбкой, - и Варвара ухватила Катерину за щиколотку, затаив дыхание от нежности кожи и шёлка, вместе взятых… Она провела пальцами от щиколотки до колена, но дальнейшие действия Катя пресекла:

- Щекотно, милая! Так что за пчёлы?

- Да, меня сегодня поздравили сотней биботов с подарками. Точнее, их было сто тридцать один. Смотри! – Варвара стала выбрасывать одну пчелу за другой из тумбочки, затем и их «грузики» и снова ставить их на стол.

- Ты с ума сошла, любимая! Ты проверила их все лично?

- Да. Прежде чем сложить их в тумбочку, я посмотрела, что там.

- Именно. Именно этого я и опасалась. К счастью, на этот раз всё в порядке. Но ведь у тебя чемпионат на носу, холера!

- Зачем ты так меня называешь?

- Чтобы ты чаще думала головой, милая. А вдруг конкуренты подослали бы тебе сибирскую язву или что-то похуже?

- Сибирскую язву забыли даже шпионы. На дворе пятидесятые годы. А у тебя паранойя, кисонька.

- Теперь у тебя будет ещё и пёсонька. И к незнакомым предметам она будет подходить первой. И вообще, исследовать всё, к чему тебе нужно подойти.

- А вдруг она подохнет? Я уже привязалась к ней, за эти пятнадцать минут!

- А я к тебе за год не привязалась, чудо ты в линзах?! Вот именно, а вдруг?

- Девочки, вы чаю хотели? – мама Вари внезапно возникла на пороге комнаты.

- Да-да, мама, мы идём.

Когда мать ускакала в кухню, Варвара обратилась к Катерине:

- Как ты думаешь, солидно ли чемпиону мира по плаванию жить с родителями? Или с мамой?

- Глупая, - отвечала Катерина. Разве это имеет какое-то значение? И если чемпион страны – то можешь, а когда станешь чемпионом мира – не сможешь? Что за чушь? Тебя мама снова сегодня нервировала?

- Да пристала со своими нравоучениями… Хоть бы один день в году дала покой.

- Я тебе, кстати, хотела предложить перебраться ко мне. У меня даже служба безопасности есть, хоть какая-то. Я никому не говорила, и даже журналюги не пронюхали, но тебе я скажу: недавно они прохлопали какого-то оболтуса с цветами. Даже удивительно, но это был обыкновенный оболтус! Он без ума от меня. И не верит в то, что про меня говорят. Но мне нужна ты, моя девочка! Тебя же нужно беречь и стеречь!

- Хи-хи, девочка! А что подумают твои пресловутые избиратели?

- Да ну их… Это между нами.

- Да, пошли… на кухню, дорогая!

На кухне за это время успела возникнуть чудесная запеканка, и аромат разносился упоительный. Конечно, увидав дев, несомненно, обладающих ушами, Людмила Петровна защебетала снова:

- Варя, ты не опаздываешь? А у твоей гостьи, наверное, совсем мало времени? Чаёк с лимоном, как ты любишь, Варя. Угощайтесь, Катерина Владимировна, наша традиционная скромная запеканка с сыром! – на слове «традиционная» девушки прыснули смехом, но Катя сделала вид, что пролила чай на Варю, та вполне живо ойкнула, и тем спасла чопорную атмосферу.

- Людмила Петровна, не именуйте меня по батюшке, я же ненамного старше Варвары! - на этих словах Катя сделала слабый английский акцент и изобразила знатную англичанку, которая пьёт чай в окружении себе подобных. Теперь прыснули уже обе хозяйки.

- Кого не по батюшке, того по матушке, - засмеялась старшая из них, а Варвара заметила:

- А можно меня сегодня, в честь праздничка, тоже по матушке? Буду нынче Варварой Людмиловной.

- А я – Катериной Мариновной!

Дружный хохот осветил и без того светлое помещение.

Угощение незаметно подошло к концу, а стрелки часов – к последней минуте, которую Варвара планировала провести дома. Катерина впрыгнула в свои босоножки, Варвара дополнила льняной костюм лёгкими сабо и соломенной, искусно стилизованной под Дикий запад, шляпой, и они собрались выходить.

- Никуда без Джинни! – воскликнула Катерина, и в этот момент псина запрыгнула на руки ошарашенной Варваре; пока собачка спала, новая хозяйка успела подзабыть о своём питомце, - у живой собаки есть неоспоримое преимущество перед любой техникой: она любит тебя. И не глючит. Практически.

- Ну, если собака сойдёт с ума, то хозяйке уж точно в таком случае пора в клинику. Никуда без Джинни! – засмеялась Варя.

- Кажется, даже в столице нет ветеринарной психиатрической клиники. Впрочем, есть собачий приют специально для таких случаев. Но ни одной крошечной псинки там не замечено. Вот бульдогов там даже успешно лечат.

- А ты говоришь, нет!

Майское утро длилось как по заказу. Катерина велела водителю ехать за машиной Варвары, куда и села. Телохранитель отпросился до обеда, но Катя даже не смутилась. Две ярко-рыжие «узбечки» понеслись по дороге, как искры от костра, запечатлевшись в объективе мелькнувшего за клумбой фотоаппарата. Клумба, кстати, Катерине ещё месяц назад не понравилась. Ведь касторка – это не бархатцы, особенно если хорошо поливают. А поливали неплохо.