— У вас был сексуальный опыт с женщиной? 

 

Саша не отвечала, только злилась на себя. Сжала зубы до хруста в челюсти, пальцы вдавливала в мягкую кожу дивана. Не нужно было ничего рассказывать. Она никогда не верила, что психолог может ей помочь в ее проблеме и согласилась прийти только по настоянию мужа. И теперь, сдерживая раздражение, ей приходилось выслушивать такие неудобные вопросы о личной жизни. Хотелось просто встать и уйти, демонстративно хлопнув дверью. Но Вера не зря считалась отличным психологом. Обладала какой-то магнетической силой, умудренностью, что ли. Так смотрела сквозь тонкие стекла очков, так говорила – мягким, но требовательным голосом. От нее ничего невозможно было утаить, ей невозможно было соврать. И Саша, как загипнотизированная, выдавала все свои мысли, чувства, или вот как сейчас – сны. 

 

— Прошу вас, отвечайте честно. – Вера крутила в пальцах ручку, готовясь записывать в блокнот каждое слово. 

 

— Нет. – ответила Саша глухо.

 

— А вы бы хотели? 

 

Какой у нее был внимательный взгляд, точно пронизывающий насквозь. Покраснев, задохнувшись от возмущения, Саша выкрикнула:

 

— Что за бред вы несете, разумеется, нет! Это же просто сон! – звеняще рассмеялась, но скрыть нарастающее волнение не удалось. 

 

Слишком неестественно. Слишком экспрессивно. Вера едва заметно улыбнулась, откладывая блокнот в сторону. Она подкатилась на офисном кресле чуть ближе к дивану, так, что вытянув руку, вполне смогла дотронуться до Саши. 

 

— Успокойтесь, Сашенька. Я просто хочу знать, откуда у вас эти фантазии. Сны часто расскажут о вас больше, чем все тесты. И я думаю, есть еще что-то, о чем бы вам стоило... упомянуть.

 

Вера сняла прямоугольные очки, устало потирая переносицу. На мгновение закрыла глаза. Выдохнула. Немного расслабленно, скорее неосознанно, провела кончиком языка по идеально выбеленным зубам. Саша непонимающе смотрела на нее, чувствуя, как холодок поднимается от низа живота к груди, охватывая все тело, сжимая легкие. Вера, заметив ее замешательство, забралась с ногами на диван. Надавила ладонями на колени Саши, гладя их круговыми движениями. А потом, жадно и шумно дыша, резко раздвинула ее ноги.

 

— Что вы делаете, Вера? 

 

Сашу знобило. Она не успела возмутиться, как Вера поцеловала ее в губы, заглушив срывающийся крик. Сладко пробивалась языком глубоко внутрь маленького рта. Саша вцепилась ей волосы, пытаясь отстранить от себя, но упрямая Вера сжала одной рукой ее грудь под белым шелком, а другой – задрала мягкие воланы джинсовой юбки и теперь впивалась ногтями в гладкую кожу паха, не больно, но довольно чувствительно. Пальцы у нее были такими горячими, сухими, и прикосновения такими нежными. Саша не выдержала – застонала, еще шире расставляя бедра, скользя ступнями по дивану. Схватила Веру за запястье, торопя ее. Нетерпеливо полушептала-полухрипела что-то невнятное.

 

Вера понимала ее без слов. На мгновение закрыла глаза так, что верхние веки слегка подрагивали, как крылья бабочки. Набрав в грудь больше воздуха, словно готовясь к прыжку в глубину, стала сильнее, активнее, пробиваться пальцами все дальше, доходя чуть ли не до самого дна тесного влагалища. Саша реагировала конвульсивным толчком на каждое ее движение. Все поплыло перед глазами, смешивалось, как на карусели: каштановые волосы Веры, ее зеленовато-серые глаза, белая полупрозрачная блузка, бежевая кожа дивана. Сердце отсчитывало бешеный ритм, Саша не успевала за ним, выгибалась, упираясь затылком в подлокотник. Вцеплялась Вере в плечи, сминая рукава, сжимая ее руки до краснеющих синяков на коже. Напряжение в теле зашкаливало, становилось невыносимым, Саша часто задышала, кусая губы, жмурясь до боли. И когда ее накрыло волной сильного, сумасшедшего чувства, она не выдержала – закричала. Пронзительно, долго, и по пальцам вдруг потекла теплая, густая влага.

 

***

— Саша, в чем дело? – мужской голос выдернул ее из сна. Она мелко дрожала, пряча руки под одеялом. 

 

— Все хорошо, Влад. Просто приснился кошмар. – Саша никак не могла отдышаться, поспешно отворачиваясь лицом к стене.

 

Влад сцепил руки у нее на животе. Поцеловал в затылок. 

 

— Я с тобой. И ничего ведь теперь не страшно, да?

— Да. – коротко выдохнула Саша, прижимая колени к груди. 

 

***

— Саша, мне кажется, вы сегодня как-то слишком тревожны. Вас что-то беспокоит? 

 

Вера незаметно подошла сзади, облокотившись на спинку стула. Саша вздрогнула. Она сидела за компьютером, нажимая на разноцветные квадраты, сейчас она импульсивно выбрала серый, хотя хотела оранжевый. 

 

— Все нормально. – Саша отвечала нарочито спокойно и сдержанно. 

 

Уже по одному этому Вера поняла, что она врет. Саша всегда открыто шла на контакт. Даже, пожалуй, слишком легкомысленно относилась к сеансам, воспринимая все эти встречи как игру или как каприз мужа. А теперь она вся зажалась, ладони сцепила в кулаки и боялась лишний раз посмотреть на Веру. 

 

— Как вчера прошел ваш вечер? – спросила Вера, считывая с монитора результаты теста Люшера.

 

"Изнурен мучительным волнением, чрезмерно раздражен". 

 

— Все хорошо. 

 

— Да? Что-то не похоже. – Вера положила руку на спину девушки. — Саша, поймите, вся моя работа основана на доверии. Расскажите, что случилось, и вместе мы сможем решить эту проблему. 

 

Саша молчала, нервно стуча ногтями по мышке и бесцельно глядя в окно. Собиралась с мыслями, Вера ее не торопила, и случайно задела воротник ее рубашки, дотрагиваясь кончиком пальцев до напряженной шеи. После некоторого молчания Саша заговорила, сначала робко, взвешивая каждое слово.

 

— Влад постоянно говорит о ребенке. Каждый день. Каждую ночь. В постели у нас все здорово, но он как будто не просто занимается со мной любовью, а выполняет очередную задачу. И мне так больно, что уже почти год я не могу... – Саша судорожно выдохнула, сглатывая внезапно набежавшие слезы. — Я не понимаю, в чем дело. Все исследования показали, что и я, и он, вполне здоровы в этом плане. Он любит меня и ни в чем не упрекает. Вслух...Но боюсь, что его терпения не хватит, и однажды он бросит меня, когда поймет, что ничего не получится.

 

В отчаянии Саша запрокинула голову назад, закрыла руками лицо. Не спеша провела по волосам, разделяя длинные, почти до лопаток, светлые пряди, которые так красиво струились по темно-синей рубашке. Поймав усталый взгляд Веры, Саша встала со стула. Стала торопливо ходить из угла в угол, отмеряя шагами периметр кабинета.

 

— И зачем я все это говорю. Это же такая ерунда. Простите. – она упала на диван, скрестив лодыжки. – кажется она готова была расплакаться. 

 

— Все нормально, Саша. Продолжайте. – Вера села с ней рядом, обняв за плечи. 

 

Утешая, хотела быстро поцеловать ее в щеку, но прикосновение получилось слишком нежным. Слишком долгим для дружеского участия. Она и сама это понимала, крепче сжимала ноги, но не могла справиться с тягучим чувством, разливавшимся по всему телу. Саша накрыла ее ладонь своей, целуя подрагивающие пальцы. Тихо, с придыханием прошептала. 

 

— Я часто думаю о вас в последнее время. И сегодня вы мне приснились. Это было так...странно. Но...

 

Вера закрыла глаза, слыша, как Саша, сбросив туфли на пол, вдруг прижалась к ней. И как влюбленная кошка, стала тереться о плечи, залезла вдруг на колени, порывисто расстегивая белую, такую правильную, блузку на Вере. Мелкие пуговицы не выдержали рывка, разлетелись по полу, тонко звякнув натянутой ниткой. Вера пыталась выкрутиться, но Саша целовала ее шею, облизывала выпирающие ключицы, на мгновение замерла, касаясь языком ямочки между ними. 

 

— Не надо, Саша. Нас могут увидеть! – Вера пыталась сбросить девушку с себя, но та сильнее обхватывала ее ногами, прижимаясь тазом к животу, упираясь ступнями в спинку дивана. 

 

— Мне наплевать. Я хочу вас. – Саша потянулась к своему поясу, торопливо расстегивая молнию, стянула с себя в штаны, отклонившись назад, падая спиной на грудь Веры. Завела ее руку под резинку своих игриво-розовых стрингов, крепко прижала ладонь к себе. 

 

— Саша. Зачем вы? 

 

Вера шептала в испуганном волнении, но не могла себя заставить убрать руки от жаркого, влажного, такого желанного тела. Она касалась осторожно, чтобы не поцарапать тонкую кожу своими кольцами. Она уже была готова отдаться своему такому требовательному и бестолковому чувству, почти смирившись со своим неизбежным отступлением от главного принципа не смешивать профессиональное с личным. 

 

***

— Как вы думаете, Вера, к чему это все? 

 

Вера вздрогнула от тихого голоса Саши, прогоняя минутное наваждение. Она отключилась на мгновение, но и этого мгновения хватило, чтобы почувствовать разочарование, вернувшись в реальность. Улыбнулась натянуто и слишком заученно. Довольно трудно делать вид, будто фантазии Саши (да и свои собственные) интересуют Веру только как психолога. 

 

— Сашенька. Это хорошо, что вы сказали мне об этом. Я думаю, ваши сны помогут нам в дальнейшей работе. Но не стоит так сильно к ним привязываться и преувеличивать их значимость. Может, это просто набор дневных впечатлений. Так жаль, что мы не сможем сегодня это обсудить. Время

 

Она выразительно постучала по циферблату наручных часов и встала с дивана. Саша понимающе кивнула, рассеянно улыбаясь. Поспешно собрала свои вещи. Ушла. 

 

***

Вера сдавила ладонями виски. До чего же бесполезна бывает медицина, если даже нормального лекарства от мигрени не могут придумать. Вера, схватила со стола личное дело Саши, упала обратно на диван, закинув ноги на подлокотник. 

 

"Александра Воробьева. Двадцать пять лет." Всего на пару лет моложе Веры, а казалось, что они совершенно из разных эпох. Саша воплощение будущего: летела по жизни легко и беззаботно. А Вера как будто застряла в прошлом, тягучем и пыльном. Настоящего у них не было и не могло быть никогда. 

 

Саша оставалась Ребенком. Не анализировала поступков людей, не пыталась просчитать каждый их шаг. Просто любила. Или ненавидела. Она не знала условностей, а Вера, кажется, заигралась в роль строгого Родителя, и эта маска теперь, наверное, навечно приклеилась к ее лицу. 

 

Пять лет психологического образования, пять лет практики, чтобы убедиться в том, что Вера всегда знала – люди совершенно одинаковы. Предсказуемы в своих комплексах, страхах. Пытаются что-то скрыть, выдать себя за кого-то другого, более сильного, нравственного или, наоборот, нахального, дерзкого. Никто не хочет показывать себя слабым.

Помогая им, Вера надеялась обрести какое-то миссионерское спокойствие, осмысленность своего существования, но ее собственная жизнь была ни к черту. Вопреки красивой фразе, осознание проблем не вело к их решению, а только заставляло чувствовать собственную беспомощность. Гештальт оставался открытым, и с каждым днем закрыть его становилось сложнее. 

 

***

— Скажите, Влад. Как часто вы говорите с Сашей о своих чувствах? – Вера посмотрела на него строго, даже немного агрессивно. 

 

Влад нервно засмеялся. 

 

— Ну... Я делаю все возможно, чтобы моя жена была счастлива и ни в чем не нуждалась. А говорить... не знаю. Я не люблю сентиментальность, мне кажется она пошлой. 

 

Влад улыбнулся немного снисходительно, важно. Вообще, он производил впечатление немного заносчивого, но в целом очень милого молодого человека. Говорил всегда решительно, каждым звуком своего голоса выражая превосходство. Не специально, конечно, но все равно иногда он был очень зануден. Выверенным жестом он проводил по волосам. Не от робости или неуверенности в себе, как это часто бывает, а скорее – это было частью создаваемого образа.

 

— Почему вы назвали Сашу «женой». Не поймите меня неправильно, но мне кажется, это прозвучало немного официозно, как вы считаете? 

 

Влад непонимающе изогнул бровь. 

 

— Не знаю. Разве это имеет какое-то значение? 

 

— Возможно, и нет. Но психолог должен учитывать все – слова, интонацию, даже позу, в которой вы сидите.

 

— Понятно. 

 

Влад как будто согласился, но на губах мелькнула скептическая ухмылка.

 

Он всегда с осторожностью относился к людям, которые пытались найти в его поведении двойное дно. И обратиться к психологу его вынудили друзья, сказав, что все проблемы от нервов, и что каждый уважающий себя человек должен время от времени беседовать с психологом. Владу казалось это нелепым и слишком уж истеричным, но если психолог поможет решить его проблему, то почему и нет. 

 

— Влад. Мне кажется, вы загоняете Сашу в рамки, она боится не соответствовать вам, вашим идеалам, разочаровать вас. Даже в этом слове «жена» есть какая-то формальность. Перестаньте так давить на нее. Я понимаю ваше желание родить ребенка, я вижу, что вы готовы стать отцом. Но не нужно постоянно напоминать об этом. Вы женились на ней не только ради наследника, правда? 

 

Влад горячо кивнул.

 

— Ну да. Я люблю ее. 

 

Вера побледнела, из пальцев выскользнул карандаш. Влад поднял его с пола. 

 

— Все в порядке? 

 

— Да все хорошо. Душно здесь. 

 

***

— Знаете, Вера. Я много думала о вас. Вы, пожалуй, единственный человек, с которым мне так... просто. Я не могу объяснить. Вот, например, Влад. Он говорит, что любит меня, и я верю ему, но.. Мы с ним как будто на разных плоскостях живем. Он говорит про одно, я про другое. Иногда мне кажется, что я для него просто статья его необходимых расходов.

 

Ее ресницы дрогнули, предвещая истерику. Вера спокойно и строго остановила ее.

 

— Зачем вы нагнетаете, Саша, Вы и сами знаете, что это не так. 

 

Она стояла, опираясь на край стола, а Саша лежала на диване, разглядывая потолок, утыканный странными энергосберегающими лампочками. Тихо вздохнула:

 

— Да. Понимаю. Мне просто нужно кому-то это сказать. Кроме вас, некому. Друзья считают, что я просто выдумываю себе страдания. Мне и самой так порой кажется. Но от этого. Не становится легче. А вы.... 

 

Саша вдруг встала с дивана и вплотную подошла к Вере, положила ей руку на плечо. 

 

— Знаете, Вера. Вы очень нравитесь мне. Не только, как хороший психолог. Я совсем недавно это поняла, и мне так тепло сразу стало. Так ясно все.

 

— Не надо, Саша. Это ни к чему не приведет. И не нужно...

 

— Зачем вы так говорите, Вера. Я же вижу по вашим глазам, что не безразлична вам. 

 

Саша потянулась к ней, пытаясь поцеловать. Вера решительно отворачивалась, избегая ее прикосновений. 

 

— Сашенька. Оставьте это. Я прошу вас. Будет только хуже. Я бы не хотела, чтобы вы разрушали свою жизнь из-за выдуманных чувств ко мне. 

 

Глаза Саши вдруг заблестели от непрошеных слез. Она жарко заговорила, захлебываясь своими эмоциями. 

 

— Нет. Я действительно люблю вас. Правда. Я бы могла все бросить к черту. Если бы вы хотели. Если бы вы сказали мне, что... Мне не нужны его деньги, не нужно ничего от него. Я не хочу обманывать его, но и себя мучить я больше не могу. Я люблю вас. Теперь каждый день. Каждую минуту. Я, – Саша сдавленно рассмеялась, задыхаясь. – Я думаю о вас постоянно. Когда готовлю ему еду, я думаю, что, наверное, она бы понравилось вам. Когда мы с Владом смотрим по вечерам семейные фильмы, я хочу знать ваше мнение. И эти сны... Они преследуют меня, и я не могу избавиться от них. Я хочу вас так сильно, что... – она нервно засмеялась. Влад, наверное, думает, что я изменяю ему. Следит за мной. Наблюдает. А я не знаю... Мне кажется, от груди до пальцев протянута тонкая, острая леска, и каждое движение левой руки, да даже простая мысль – отдает болью в сердце. А я... не могу ему ничего рассказать. И в общем... Я люблю вас. 

 

Саша привстала на цыпочках, легко покачиваясь. Дыхание ее участилось, и щеки горели розоватым румянцем. Это делало ее еще красивее и такой трогательно-милой, что Вера невольно провела рукой по ее лицу. Саша поцеловала ее раскрытую ладонь и нежно уткнулась переносицей в изгиб между плечом и шеей. Вера погладила ее по лопаткам, тут же одергивая себя. Нельзя было поддаваться ложному искушению. Просто от скуки. Сколько раз она встречала подобное. Когда клиентка влюбляется в психолога только потому, что он ее наконец-то полностью выслушал. Надо было объяснить все Саше, надо было. С трудом сломив свое влечение к ней, Вера все же решительно оттолкнула Сашу от себя и сказала строго, насколько получилось.

 

— Саша. Вы заблуждаетесь. Любовь ко мне это блажь. Уверена, если вы подумаете хорошенько, вы и сами это поймете. А сейчас.. Вам просто нужно немного отвлечься от этих своих мыслей. 

 

— Прогоняете, да? – как-то даже немного капризно спросила Саша.

 

— Нет, что вы. Я просто ... 

 

Саша не хотела слушать, перебила. 

 

— Вера, почему вы так боитесь меня? Я же вас не обманываю. 

 

Вера вымученно улыбнулась. 

 

— Меня нет. Вы обманываете саму себя, Саша. А я... я просто хочу вам помочь. Успокойтесь, и все пройдет. – примирительно погладила Сашу по затылку. 

 

***

— Мне кажется, она нашла себе другого. Она стала какой-то нервной, постоянно звонит кому-то, скрывая от меня, стирает из мобильного смс-ки. Ведет себя очень странно. Часто закрывается в комнате одна. И плачет. 

 

— Влад, а вы не думали, что таким образом она пытается вызвать у вас ревность? 

 

— Нет. На нее это не похоже. И потом, – Влад немного помедлил. – она совершенно не умеет врать. 

 

Он расставил ноги, упираясь ладонями в колени, собираясь с мыслями, и вдруг, озаренный какой-то идеей, поднял глаза. 

 

— Вера, а ведь она, наверное, все рассказывает вам. Скажите, у нее есть кто-то? 

 

Сработала профессиональная выучка, Вера выдержала необходимую паузу, не выдав волнения. Сказала тихо.

 

— Вообще-то это личная информация, я не имею права разглашать. 

 

— Я должен знать! – в голосе Влада звучала уверенная бескомпромиссность.  

Вера ответила уклончиво: 

 

—Поверьте, она любит только вас. Наверное, ей не хватает вашей заботы, внимания. Вы зацикливаетесь на логике, на эффективности, всю жизнь выстраивая по какой-то схеме, но вы поймите, что чувства не всегда поддаются контролю.

 

Вера горько усмехнулась про себя. Вот кто бы ей это сказал. Кто бы выбил что ли на лбу или как там делают с нерадивыми школьниками, которые никак не могут понять прописную истину. С чувствами нельзя справиться, их можно подавить, спрятать, но преодолеть вряд ли. Вера все надеялась, что сможет. Все хотела... Надо было сразу отказаться, тогда бы не было это ночных звонков по телефону, всхлипываний по ту сторону трубки. Какого-то поэтического бреда и взаимных утешений. Не надо было поддаваться искушению. Идти в театр с ней. На какую-то дурацкую пьесу. Но Саша так упрашивала ее, уверяла, что хочет загладить свою неловкость перед ней. И что "да-да-да. Вы были правы, Вера. И впредь этого не повториться больше" Но снова эти взгляды, прикосновения. Шепот. Ощущение чужого дыхания на шее. И жар. Жар во всем теле. В голове, в груди, в пальцах. Невыносимо. Это было просто невыносимо. Иногда, забывшись, Саша убеждала ее снова – бросить все. Уехать с ней куда-нибудь подальше от города. Возможно, даже прочь из страны. Подальше от колких взглядов и обсуждений. Чтобы раствориться в ощущении какого-то странного чувства. Любовь? Может быть, и так. Вера не научилась точно определять его. Просто с Сашей ей было больно и легко одновременно. И она ничего не могла сделать ни с собой, ни с этой настырной девчонкой. Но все же дальше бессвязной болтовни не доходило. Вера вдруг оказывалась слишком реалистичным человеком и отлично понимала, что все это "чудо" рано или поздно закончится. Да и было ли оно чудом или просто усталостью от одиночества. 

 

***

Вере нравилось обедать в японском ресторане, сидеть в приглушенном свете маленького зала, слушать медленную музыку, разглядывать маленьких разноцветных рыбок в аквариуме. Даже ждать официантку в карикатурно-восточной одежде. Просто изучать меню и заказывать самое обычное, к чему давно привыкла, и все равно чувствуя себя ценителем экзотики. Там ей было хорошо и можно было ни о чем не думать. 

 

Но не в этот раз. Когда у стеклянной двери она столкнулась вдруг с Владом. Он приветливо улыбнулся и пригласил за свой стол. Вера попыталась вежливо отказаться, но на Влада ее слова не подействовали, он решительно взял ее за руку и повел за собой. 

 

Предупредительно отодвинул для нее стул, любуясь, наверное, своим красивому жесту. Вера села стараясь скрыть чувство неловкости. 

 

Казалось, что время растянулось и стало настолько тягуче-медленным, что Вера не знала, что делать. Саша была явно взволнованна. Нарочито легкомысленно смеялась, говорила без перерыва и вскидывала голову, нервно наматывая волосы на пальцы, роняла еду на тарелку. Вера видела, как дрожали ее губы, ресницы. Саша виновато улыбалась, постоянно оглядываясь на Влада. А он уже привык к беспокойному нраву жены и не замечал ничего такого уж странного в ее поведении. "Не обращайте внимания, Вера. Саша всегда немного рассеянная, когда выпьет". Как невидимый энергетический шар повисло между женщинами напряжение. Вера вытянула руку, желая разбить его хрупкие стенки. Дотронуться до Саши. Вместо этого, она посмотрела на часы.

 

— Так жаль. Но у меня клиент через час. Мне пора идти. Спасибо за чудно проведенное время. 

 

Она стремительно собрала вещи и ушла. Ощущая спиной, как Саша провожает ее пронзительным взглядом. Она смотрела на Веру, мучительно сдвигая брови, кусая до крови губы. Ждала, когда она обернется, позовет за собой. И тогда бы... Тогда бы Саша оставила все и наплевала бы на всех. Особенно на свою судьбу. Но Вера не обернулась. Не позвала. Только передернула плечами да поправила воротник на сведенной шее. Ушла, хотя, конечно, никакого клиента не было

 

Саша шумно вздохнула. Взяла Влада за руку. 

 

— Что-то не так? – строго спросил он. 

 

— Все так. Просто я люблю тебя. – тихо сказала Саша, целуя его пальцы. 

 

***

— Здравствуйте, Вера. – голос в трубке дрожал и срывался. – Я позвонила вам, потому что хотела слышать ваш голос. Снова. Я не могу...Простите.

 

— Не стоит извиняться, Саша. Я все понимаю. Мне приятно, что вы так ко мне относитесь. – как будто металлическая рука сжала ее горло.  

Она судорожно выдохнула.

 

— Что с вами, Вера? 

 

— Ничего. Просто простыла немного. Это пройдет. – Вера грустно улыбнулась. 

 

— Вы всегда так говорите, Вера. Но ничего не проходит. Я скучаю. 

 

— Оставьте это, Саша... Это ни к чему.

 

Замолчала. Они долго так молчали. Пока Саша не заговорила сдавленно и торопливо. 

 

— Всю прошедшую неделю я чувствовала себя очень плохо. Как будто отравилась. Сегодня я ходила к врачу, знаете, что он мне сказал. 

 

— Да. – Вера почувствовала, как в ее груди что-то оборвалось и упало вниз. – Я рада за вас и надеюсь, что все будет благополучно. 

 

— Я тоже. – совсем неслышно проговорила Саша. И, не выдержав, сбросила вызов. 

 

Вера долго держала в руках мобильный телефон. Мысли смешались в какой-то невыразительный ком. И совершенно ничего не хотелось делать. Просто перестать существовать и больше ничего не чувствовать. Она взяла с полки какую-то псевдонаучную книжку про философию любви, упала на кровать. Буквы расплывались, смысл слов ускользал. И она как-то то ли заплакала, то ли просто слезы потекли из глаз сами по себе. Закрыла лицо рукавом, пряча от самой себя свою слабость.

 На кровать запрыгнула черная, пушистая кошка. Вера взяла ее на руки, прижимая к груди, гладя ласково по маленькой головке. 

 

— Все пройдет, Зайка. И это тоже. Пройдет.— У вас был сексуальный опыт с женщиной? 

 

Саша не отвечала, только злилась на себя. Сжала зубы до хруста в челюсти, пальцы вдавливала в мягкую кожу дивана. Не нужно было ничего рассказывать. Она никогда не верила, что психолог может ей помочь в ее проблеме и согласилась прийти только по настоянию мужа. И теперь, сдерживая раздражение, ей приходилось выслушивать такие неудобные вопросы о личной жизни. Хотелось просто встать и уйти, демонстративно хлопнув дверью. Но Вера не зря считалась отличным психологом. Обладала какой-то магнетической силой, умудренностью, что ли. Так смотрела сквозь тонкие стекла очков, так говорила – мягким, но требовательным голосом. От нее ничего невозможно было утаить, ей невозможно было соврать. И Саша, как загипнотизированная, выдавала все свои мысли, чувства, или вот как сейчас – сны. 

 

— Прошу вас, отвечайте честно. – Вера крутила в пальцах ручку, готовясь записывать в блокнот каждое слово. 

 

— Нет. – ответила Саша глухо.

 

— А вы бы хотели? 

 

Какой у нее был внимательный взгляд, точно пронизывающий насквозь. Покраснев, задохнувшись от возмущения, Саша выкрикнула:

 

— Что за бред вы несете, разумеется, нет! Это же просто сон! – звеняще рассмеялась, но скрыть нарастающее волнение не удалось. 

 

Слишком неестественно. Слишком экспрессивно. Вера едва заметно улыбнулась, откладывая блокнот в сторону. Она подкатилась на офисном кресле чуть ближе к дивану, так, что вытянув руку, вполне смогла дотронуться до Саши. 

 

— Успокойтесь, Сашенька. Я просто хочу знать, откуда у вас эти фантазии. Сны часто расскажут о вас больше, чем все тесты. И я думаю, есть еще что-то, о чем бы вам стоило... упомянуть.

 

Вера сняла прямоугольные очки, устало потирая переносицу. На мгновение закрыла глаза. Выдохнула. Немного расслабленно, скорее неосознанно, провела кончиком языка по идеально выбеленным зубам. Саша непонимающе смотрела на нее, чувствуя, как холодок поднимается от низа живота к груди, охватывая все тело, сжимая легкие. Вера, заметив ее замешательство, забралась с ногами на диван. Надавила ладонями на колени Саши, гладя их круговыми движениями. А потом, жадно и шумно дыша, резко раздвинула ее ноги.

 

— Что вы делаете, Вера? 

 

Сашу знобило. Она не успела возмутиться, как Вера поцеловала ее в губы, заглушив срывающийся крик. Сладко пробивалась языком глубоко внутрь маленького рта. Саша вцепилась ей волосы, пытаясь отстранить от себя, но упрямая Вера сжала одной рукой ее грудь под белым шелком, а другой – задрала мягкие воланы джинсовой юбки и теперь впивалась ногтями в гладкую кожу паха, не больно, но довольно чувствительно. Пальцы у нее были такими горячими, сухими, и прикосновения такими нежными. Саша не выдержала – застонала, еще шире расставляя бедра, скользя ступнями по дивану. Схватила Веру за запястье, торопя ее. Нетерпеливо полушептала-полухрипела что-то невнятное.

 

Вера понимала ее без слов. На мгновение закрыла глаза так, что верхние веки слегка подрагивали, как крылья бабочки. Набрав в грудь больше воздуха, словно готовясь к прыжку в глубину, стала сильнее, активнее, пробиваться пальцами все дальше, доходя чуть ли не до самого дна тесного влагалища. Саша реагировала конвульсивным толчком на каждое ее движение. Все поплыло перед глазами, смешивалось, как на карусели: каштановые волосы Веры, ее зеленовато-серые глаза, белая полупрозрачная блузка, бежевая кожа дивана. Сердце отсчитывало бешеный ритм, Саша не успевала за ним, выгибалась, упираясь затылком в подлокотник. Вцеплялась Вере в плечи, сминая рукава, сжимая ее руки до краснеющих синяков на коже. Напряжение в теле зашкаливало, становилось невыносимым, Саша часто задышала, кусая губы, жмурясь до боли. И когда ее накрыло волной сильного, сумасшедшего чувства, она не выдержала – закричала. Пронзительно, долго, и по пальцам вдруг потекла теплая, густая влага.

 

***

— Саша, в чем дело? – мужской голос выдернул ее из сна. Она мелко дрожала, пряча руки под одеялом. 

 

— Все хорошо, Влад. Просто приснился кошмар. – Саша никак не могла отдышаться, поспешно отворачиваясь лицом к стене.

 

Влад сцепил руки у нее на животе. Поцеловал в затылок. 

 

— Я с тобой. И ничего ведь теперь не страшно, да?

— Да. – коротко выдохнула Саша, прижимая колени к груди. 

 

***

— Саша, мне кажется, вы сегодня как-то слишком тревожны. Вас что-то беспокоит? 

 

Вера незаметно подошла сзади, облокотившись на спинку стула. Саша вздрогнула. Она сидела за компьютером, нажимая на разноцветные квадраты, сейчас она импульсивно выбрала серый, хотя хотела оранжевый. 

 

— Все нормально. – Саша отвечала нарочито спокойно и сдержанно. 

 

Уже по одному этому Вера поняла, что она врет. Саша всегда открыто шла на контакт. Даже, пожалуй, слишком легкомысленно относилась к сеансам, воспринимая все эти встречи как игру или как каприз мужа. А теперь она вся зажалась, ладони сцепила в кулаки и боялась лишний раз посмотреть на Веру. 

 

— Как вчера прошел ваш вечер? – спросила Вера, считывая с монитора результаты теста Люшера.

 

"Изнурен мучительным волнением, чрезмерно раздражен". 

 

— Все хорошо. 

 

— Да? Что-то не похоже. – Вера положила руку на спину девушки. — Саша, поймите, вся моя работа основана на доверии. Расскажите, что случилось, и вместе мы сможем решить эту проблему. 

 

Саша молчала, нервно стуча ногтями по мышке и бесцельно глядя в окно. Собиралась с мыслями, Вера ее не торопила, и случайно задела воротник ее рубашки, дотрагиваясь кончиком пальцев до напряженной шеи. После некоторого молчания Саша заговорила, сначала робко, взвешивая каждое слово.

 

— Влад постоянно говорит о ребенке. Каждый день. Каждую ночь. В постели у нас все здорово, но он как будто не просто занимается со мной любовью, а выполняет очередную задачу. И мне так больно, что уже почти год я не могу... – Саша судорожно выдохнула, сглатывая внезапно набежавшие слезы. — Я не понимаю, в чем дело. Все исследования показали, что и я, и он, вполне здоровы в этом плане. Он любит меня и ни в чем не упрекает. Вслух...Но боюсь, что его терпения не хватит, и однажды он бросит меня, когда поймет, что ничего не получится.

 

В отчаянии Саша запрокинула голову назад, закрыла руками лицо. Не спеша провела по волосам, разделяя длинные, почти до лопаток, светлые пряди, которые так красиво струились по темно-синей рубашке. Поймав усталый взгляд Веры, Саша встала со стула. Стала торопливо ходить из угла в угол, отмеряя шагами периметр кабинета.

 

— И зачем я все это говорю. Это же такая ерунда. Простите. – она упала на диван, скрестив лодыжки. – кажется она готова была расплакаться. 

 

— Все нормально, Саша. Продолжайте. – Вера села с ней рядом, обняв за плечи. 

 

Утешая, хотела быстро поцеловать ее в щеку, но прикосновение получилось слишком нежным. Слишком долгим для дружеского участия. Она и сама это понимала, крепче сжимала ноги, но не могла справиться с тягучим чувством, разливавшимся по всему телу. Саша накрыла ее ладонь своей, целуя подрагивающие пальцы. Тихо, с придыханием прошептала. 

 

— Я часто думаю о вас в последнее время. И сегодня вы мне приснились. Это было так...странно. Но...

 

Вера закрыла глаза, слыша, как Саша, сбросив туфли на пол, вдруг прижалась к ней. И как влюбленная кошка, стала тереться о плечи, залезла вдруг на колени, порывисто расстегивая белую, такую правильную, блузку на Вере. Мелкие пуговицы не выдержали рывка, разлетелись по полу, тонко звякнув натянутой ниткой. Вера пыталась выкрутиться, но Саша целовала ее шею, облизывала выпирающие ключицы, на мгновение замерла, касаясь языком ямочки между ними. 

 

— Не надо, Саша. Нас могут увидеть! – Вера пыталась сбросить девушку с себя, но та сильнее обхватывала ее ногами, прижимаясь тазом к животу, упираясь ступнями в спинку дивана. 

 

— Мне наплевать. Я хочу вас. – Саша потянулась к своему поясу, торопливо расстегивая молнию, стянула с себя в штаны, отклонившись назад, падая спиной на грудь Веры. Завела ее руку под резинку своих игриво-розовых стрингов, крепко прижала ладонь к себе. 

 

— Саша. Зачем вы? 

 

Вера шептала в испуганном волнении, но не могла себя заставить убрать руки от жаркого, влажного, такого желанного тела. Она касалась осторожно, чтобы не поцарапать тонкую кожу своими кольцами. Она уже была готова отдаться своему такому требовательному и бестолковому чувству, почти смирившись со своим неизбежным отступлением от главного принципа не смешивать профессиональное с личным. 

 

***

— Как вы думаете, Вера, к чему это все? 

 

Вера вздрогнула от тихого голоса Саши, прогоняя минутное наваждение. Она отключилась на мгновение, но и этого мгновения хватило, чтобы почувствовать разочарование, вернувшись в реальность. Улыбнулась натянуто и слишком заученно. Довольно трудно делать вид, будто фантазии Саши (да и свои собственные) интересуют Веру только как психолога. 

 

— Сашенька. Это хорошо, что вы сказали мне об этом. Я думаю, ваши сны помогут нам в дальнейшей работе. Но не стоит так сильно к ним привязываться и преувеличивать их значимость. Может, это просто набор дневных впечатлений. Так жаль, что мы не сможем сегодня это обсудить. Время

 

Она выразительно постучала по циферблату наручных часов и встала с дивана. Саша понимающе кивнула, рассеянно улыбаясь. Поспешно собрала свои вещи. Ушла. 

 

***

Вера сдавила ладонями виски. До чего же бесполезна бывает медицина, если даже нормального лекарства от мигрени не могут придумать. Вера, схватила со стола личное дело Саши, упала обратно на диван, закинув ноги на подлокотник. 

 

"Александра Воробьева. Двадцать пять лет." Всего на пару лет моложе Веры, а казалось, что они совершенно из разных эпох. Саша воплощение будущего: летела по жизни легко и беззаботно. А Вера как будто застряла в прошлом, тягучем и пыльном. Настоящего у них не было и не могло быть никогда. 

 

Саша оставалась Ребенком. Не анализировала поступков людей, не пыталась просчитать каждый их шаг. Просто любила. Или ненавидела. Она не знала условностей, а Вера, кажется, заигралась в роль строгого Родителя, и эта маска теперь, наверное, навечно приклеилась к ее лицу. 

 

Пять лет психологического образования, пять лет практики, чтобы убедиться в том, что Вера всегда знала – люди совершенно одинаковы. Предсказуемы в своих комплексах, страхах. Пытаются что-то скрыть, выдать себя за кого-то другого, более сильного, нравственного или, наоборот, нахального, дерзкого. Никто не хочет показывать себя слабым.

Помогая им, Вера надеялась обрести какое-то миссионерское спокойствие, осмысленность своего существования, но ее собственная жизнь была ни к черту. Вопреки красивой фразе, осознание проблем не вело к их решению, а только заставляло чувствовать собственную беспомощность. Гештальт оставался открытым, и с каждым днем закрыть его становилось сложнее. 

 

***

— Скажите, Влад. Как часто вы говорите с Сашей о своих чувствах? – Вера посмотрела на него строго, даже немного агрессивно. 

 

Влад нервно засмеялся. 

 

— Ну... Я делаю все возможно, чтобы моя жена была счастлива и ни в чем не нуждалась. А говорить... не знаю. Я не люблю сентиментальность, мне кажется она пошлой. 

 

Влад улыбнулся немного снисходительно, важно. Вообще, он производил впечатление немного заносчивого, но в целом очень милого молодого человека. Говорил всегда решительно, каждым звуком своего голоса выражая превосходство. Не специально, конечно, но все равно иногда он был очень зануден. Выверенным жестом он проводил по волосам. Не от робости или неуверенности в себе, как это часто бывает, а скорее – это было частью создаваемого образа.

 

— Почему вы назвали Сашу «женой». Не поймите меня неправильно, но мне кажется, это прозвучало немного официозно, как вы считаете? 

 

Влад непонимающе изогнул бровь. 

 

— Не знаю. Разве это имеет какое-то значение? 

 

— Возможно, и нет. Но психолог должен учитывать все – слова, интонацию, даже позу, в которой вы сидите.

 

— Понятно. 

 

Влад как будто согласился, но на губах мелькнула скептическая ухмылка.

 

Он всегда с осторожностью относился к людям, которые пытались найти в его поведении двойное дно. И обратиться к психологу его вынудили друзья, сказав, что все проблемы от нервов, и что каждый уважающий себя человек должен время от времени беседовать с психологом. Владу казалось это нелепым и слишком уж истеричным, но если психолог поможет решить его проблему, то почему и нет. 

 

— Влад. Мне кажется, вы загоняете Сашу в рамки, она боится не соответствовать вам, вашим идеалам, разочаровать вас. Даже в этом слове «жена» есть какая-то формальность. Перестаньте так давить на нее. Я понимаю ваше желание родить ребенка, я вижу, что вы готовы стать отцом. Но не нужно постоянно напоминать об этом. Вы женились на ней не только ради наследника, правда? 

 

Влад горячо кивнул.

 

— Ну да. Я люблю ее. 

 

Вера побледнела, из пальцев выскользнул карандаш. Влад поднял его с пола. 

 

— Все в порядке? 

 

— Да все хорошо. Душно здесь. 

 

***

— Знаете, Вера. Я много думала о вас. Вы, пожалуй, единственный человек, с которым мне так... просто. Я не могу объяснить. Вот, например, Влад. Он говорит, что любит меня, и я верю ему, но.. Мы с ним как будто на разных плоскостях живем. Он говорит про одно, я про другое. Иногда мне кажется, что я для него просто статья его необходимых расходов.

 

Ее ресницы дрогнули, предвещая истерику. Вера спокойно и строго остановила ее.

 

— Зачем вы нагнетаете, Саша, Вы и сами знаете, что это не так. 

 

Она стояла, опираясь на край стола, а Саша лежала на диване, разглядывая потолок, утыканный странными энергосберегающими лампочками. Тихо вздохнула:

 

— Да. Понимаю. Мне просто нужно кому-то это сказать. Кроме вас, некому. Друзья считают, что я просто выдумываю себе страдания. Мне и самой так порой кажется. Но от этого. Не становится легче. А вы.... 

 

Саша вдруг встала с дивана и вплотную подошла к Вере, положила ей руку на плечо. 

 

— Знаете, Вера. Вы очень нравитесь мне. Не только, как хороший психолог. Я совсем недавно это поняла, и мне так тепло сразу стало. Так ясно все.

 

— Не надо, Саша. Это ни к чему не приведет. И не нужно...

 

— Зачем вы так говорите, Вера. Я же вижу по вашим глазам, что не безразлична вам. 

 

Саша потянулась к ней, пытаясь поцеловать. Вера решительно отворачивалась, избегая ее прикосновений. 

 

— Сашенька. Оставьте это. Я прошу вас. Будет только хуже. Я бы не хотела, чтобы вы разрушали свою жизнь из-за выдуманных чувств ко мне. 

 

Глаза Саши вдруг заблестели от непрошеных слез. Она жарко заговорила, захлебываясь своими эмоциями. 

 

— Нет. Я действительно люблю вас. Правда. Я бы могла все бросить к черту. Если бы вы хотели. Если бы вы сказали мне, что... Мне не нужны его деньги, не нужно ничего от него. Я не хочу обманывать его, но и себя мучить я больше не могу. Я люблю вас. Теперь каждый день. Каждую минуту. Я, – Саша сдавленно рассмеялась, задыхаясь. – Я думаю о вас постоянно. Когда готовлю ему еду, я думаю, что, наверное, она бы понравилось вам. Когда мы с Владом смотрим по вечерам семейные фильмы, я хочу знать ваше мнение. И эти сны... Они преследуют меня, и я не могу избавиться от них. Я хочу вас так сильно, что... – она нервно засмеялась. Влад, наверное, думает, что я изменяю ему. Следит за мной. Наблюдает. А я не знаю... Мне кажется, от груди до пальцев протянута тонкая, острая леска, и каждое движение левой руки, да даже простая мысль – отдает болью в сердце. А я... не могу ему ничего рассказать. И в общем... Я люблю вас. 

 

Саша привстала на цыпочках, легко покачиваясь. Дыхание ее участилось, и щеки горели розоватым румянцем. Это делало ее еще красивее и такой трогательно-милой, что Вера невольно провела рукой по ее лицу. Саша поцеловала ее раскрытую ладонь и нежно уткнулась переносицей в изгиб между плечом и шеей. Вера погладила ее по лопаткам, тут же одергивая себя. Нельзя было поддаваться ложному искушению. Просто от скуки. Сколько раз она встречала подобное. Когда клиентка влюбляется в психолога только потому, что он ее наконец-то полностью выслушал. Надо было объяснить все Саше, надо было. С трудом сломив свое влечение к ней, Вера все же решительно оттолкнула Сашу от себя и сказала строго, насколько получилось.

 

— Саша. Вы заблуждаетесь. Любовь ко мне это блажь. Уверена, если вы подумаете хорошенько, вы и сами это поймете. А сейчас.. Вам просто нужно немного отвлечься от этих своих мыслей. 

 

— Прогоняете, да? – как-то даже немного капризно спросила Саша.

 

— Нет, что вы. Я просто ... 

 

Саша не хотела слушать, перебила. 

 

— Вера, почему вы так боитесь меня? Я же вас не обманываю. 

 

Вера вымученно улыбнулась. 

 

— Меня нет. Вы обманываете саму себя, Саша. А я... я просто хочу вам помочь. Успокойтесь, и все пройдет. – примирительно погладила Сашу по затылку. 

 

***

— Мне кажется, она нашла себе другого. Она стала какой-то нервной, постоянно звонит кому-то, скрывая от меня, стирает из мобильного смс-ки. Ведет себя очень странно. Часто закрывается в комнате одна. И плачет. 

 

— Влад, а вы не думали, что таким образом она пытается вызвать у вас ревность? 

 

— Нет. На нее это не похоже. И потом, – Влад немного помедлил. – она совершенно не умеет врать. 

 

Он расставил ноги, упираясь ладонями в колени, собираясь с мыслями, и вдруг, озаренный какой-то идеей, поднял глаза. 

 

— Вера, а ведь она, наверное, все рассказывает вам. Скажите, у нее есть кто-то? 

 

Сработала профессиональная выучка, Вера выдержала необходимую паузу, не выдав волнения. Сказала тихо.

 

— Вообще-то это личная информация, я не имею права разглашать. 

 

— Я должен знать! – в голосе Влада звучала уверенная бескомпромиссность.  

Вера ответила уклончиво: 

 

—Поверьте, она любит только вас. Наверное, ей не хватает вашей заботы, внимания. Вы зацикливаетесь на логике, на эффективности, всю жизнь выстраивая по какой-то схеме, но вы поймите, что чувства не всегда поддаются контролю.

 

Вера горько усмехнулась про себя. Вот кто бы ей это сказал. Кто бы выбил что ли на лбу или как там делают с нерадивыми школьниками, которые никак не могут понять прописную истину. С чувствами нельзя справиться, их можно подавить, спрятать, но преодолеть вряд ли. Вера все надеялась, что сможет. Все хотела... Надо было сразу отказаться, тогда бы не было это ночных звонков по телефону, всхлипываний по ту сторону трубки. Какого-то поэтического бреда и взаимных утешений. Не надо было поддаваться искушению. Идти в театр с ней. На какую-то дурацкую пьесу. Но Саша так упрашивала ее, уверяла, что хочет загладить свою неловкость перед ней. И что "да-да-да. Вы были правы, Вера. И впредь этого не повториться больше" Но снова эти взгляды, прикосновения. Шепот. Ощущение чужого дыхания на шее. И жар. Жар во всем теле. В голове, в груди, в пальцах. Невыносимо. Это было просто невыносимо. Иногда, забывшись, Саша убеждала ее снова – бросить все. Уехать с ней куда-нибудь подальше от города. Возможно, даже прочь из страны. Подальше от колких взглядов и обсуждений. Чтобы раствориться в ощущении какого-то странного чувства. Любовь? Может быть, и так. Вера не научилась точно определять его. Просто с Сашей ей было больно и легко одновременно. И она ничего не могла сделать ни с собой, ни с этой настырной девчонкой. Но все же дальше бессвязной болтовни не доходило. Вера вдруг оказывалась слишком реалистичным человеком и отлично понимала, что все это "чудо" рано или поздно закончится. Да и было ли оно чудом или просто усталостью от одиночества. 

 

***

Вере нравилось обедать в японском ресторане, сидеть в приглушенном свете маленького зала, слушать медленную музыку, разглядывать маленьких разноцветных рыбок в аквариуме. Даже ждать официантку в карикатурно-восточной одежде. Просто изучать меню и заказывать самое обычное, к чему давно привыкла, и все равно чувствуя себя ценителем экзотики. Там ей было хорошо и можно было ни о чем не думать. 

 

Но не в этот раз. Когда у стеклянной двери она столкнулась вдруг с Владом. Он приветливо улыбнулся и пригласил за свой стол. Вера попыталась вежливо отказаться, но на Влада ее слова не подействовали, он решительно взял ее за руку и повел за собой. 

 

Предупредительно отодвинул для нее стул, любуясь, наверное, своим красивому жесту. Вера села стараясь скрыть чувство неловкости. 

 

Казалось, что время растянулось и стало настолько тягуче-медленным, что Вера не знала, что делать. Саша была явно взволнованна. Нарочито легкомысленно смеялась, говорила без перерыва и вскидывала голову, нервно наматывая волосы на пальцы, роняла еду на тарелку. Вера видела, как дрожали ее губы, ресницы. Саша виновато улыбалась, постоянно оглядываясь на Влада. А он уже привык к беспокойному нраву жены и не замечал ничего такого уж странного в ее поведении. "Не обращайте внимания, Вера. Саша всегда немного рассеянная, когда выпьет". Как невидимый энергетический шар повисло между женщинами напряжение. Вера вытянула руку, желая разбить его хрупкие стенки. Дотронуться до Саши. Вместо этого, она посмотрела на часы.

 

— Так жаль. Но у меня клиент через час. Мне пора идти. Спасибо за чудно проведенное время. 

 

Она стремительно собрала вещи и ушла. Ощущая спиной, как Саша провожает ее пронзительным взглядом. Она смотрела на Веру, мучительно сдвигая брови, кусая до крови губы. Ждала, когда она обернется, позовет за собой. И тогда бы... Тогда бы Саша оставила все и наплевала бы на всех. Особенно на свою судьбу. Но Вера не обернулась. Не позвала. Только передернула плечами да поправила воротник на сведенной шее. Ушла, хотя, конечно, никакого клиента не было

 

Саша шумно вздохнула. Взяла Влада за руку. 

 

— Что-то не так? – строго спросил он. 

 

— Все так. Просто я люблю тебя. – тихо сказала Саша, целуя его пальцы. 

 

***

— Здравствуйте, Вера. – голос в трубке дрожал и срывался. – Я позвонила вам, потому что хотела слышать ваш голос. Снова. Я не могу...Простите.

 

— Не стоит извиняться, Саша. Я все понимаю. Мне приятно, что вы так ко мне относитесь. – как будто металлическая рука сжала ее горло.  

Она судорожно выдохнула.

 

— Что с вами, Вера? 

 

— Ничего. Просто простыла немного. Это пройдет. – Вера грустно улыбнулась. 

 

— Вы всегда так говорите, Вера. Но ничего не проходит. Я скучаю. 

 

— Оставьте это, Саша... Это ни к чему.

 

Замолчала. Они долго так молчали. Пока Саша не заговорила сдавленно и торопливо. 

 

— Всю прошедшую неделю я чувствовала себя очень плохо. Как будто отравилась. Сегодня я ходила к врачу, знаете, что он мне сказал. 

 

— Да. – Вера почувствовала, как в ее груди что-то оборвалось и упало вниз. – Я рада за вас и надеюсь, что все будет благополучно. 

 

— Я тоже. – совсем неслышно проговорила Саша. И, не выдержав, сбросила вызов. 

 

Вера долго держала в руках мобильный телефон. Мысли смешались в какой-то невыразительный ком. И совершенно ничего не хотелось делать. Просто перестать существовать и больше ничего не чувствовать. Она взяла с полки какую-то псевдонаучную книжку про философию любви, упала на кровать. Буквы расплывались, смысл слов ускользал. И она как-то то ли заплакала, то ли просто слезы потекли из глаз сами по себе. Закрыла лицо рукавом, пряча от самой себя свою слабость.

 На кровать запрыгнула черная, пушистая кошка. Вера взяла ее на руки, прижимая к груди, гладя ласково по маленькой головке. 

 

— Все пройдет, Зайка. И это тоже. Пройдет.