Позже, кажется, во вторник, Лида жалела, что потащила Маринку в кофешоп. Но куда еще податься русскому туристу, оказавшемуся в Амстердаме? Программа стандартна до оскомины, и чудо, если кофешоп стоит в конце списка. Хотя стоило бы посетить музей мадам Тюссо после того, как закончится джойнт, а вечером — прогуляться по кроваво-красной улице, дрожа от возбуждения и ужаса.

Бы. Лида ненавидела сослагательное наклонение. Ненавидела необдуманные поступки. Ее жизнь была предельно логична и защищена биржевыми сводками, но Лида потащила Маринку в кофешоп и хрипло смеялась, когда на середине белого косяка ей сделали нелепейшее предложение.

- Здесь же можно? - спросила Маринка. - Давай поженимся. Представляешь, ты в белом, я в белом, а они все — в шоколаде.

Спросила и захохотала. Лида выдержала всего пару секунд и заржала: две в белом, а остальные — в шоколаде. Мама в шоколаде. Папа в шоколаде. Трахнутая система, которая не дает лесби быть вместе по закону, — тоже в шоколаде. А невесты в белом.

- Мы поженимся, и ты, вся в белом, вернешься домой, в свой Мухосранск? - спросила Лида, утирая слезы.

- Я могу остаться с тобой. Я такая. Вся в белом и рисковая. Отдай косяк.

Позже, кажется, во вторник, Лида жалела, что потащила Маринку в кофешоп. Лида была лесбиянкой, Маринка — не очень. Лида любила биржевые сводки, Маринка — Маяковского. Лида пила крепкий черный кофе, Маринка — растворимое кофе с молоком и сахором. Лида жила в Амстердаме, а Маринка — в каком-то Мухосранске. Иногда Лида хотела Маринку, но та всегда спала одетой и на диване. И все же, предложение сделала не очень лесбиянка, витающая в облаках и не понимающая вкус натурального кофе.

- Я ведь была серьезна, - сказала Маринка, выпив полбутылки воды. - Deadly serious.

- Я знаю. Нам бы пошло белое.

- И я тебя люблю.

- Давно?

- Всегда. Мне без тебя плохо. Вот если бы ты вернулась, то не надо было бы брако-соче-таться, - тщательно проговаривая звуки, сказала Маринка и вновь припала к пластиковому горлышку.

- В России тоже есть биржи. Хочешь, переедем в Питер?

- Куда угодно. Лишь бы с тобой.

- Как тебя трава вставила. Представляю, что было бы, купи мы черный джойнт.

- Это не трава. Лида, я не хочу тебя. Я хочу быть с тобой. Мне нужны не твои тело и пальцы, хватит и своих. Мне нужна ты. Мне _тебя_ не хватает.

Позже, кажется, во вторник, Лида жалела, что потащила Маринку в кофешоп. Сильный и уверенный игрок потерялся под натиском какой-то не очень лесбиянки, и Лида не знала, что делать дальше. Она привыкла управлять своей жизнью, привыкла хотеть и добиваться, привыкла ставить условия и назначать цену.

- А как же мужчины? - спросила Лида, глядя в окно, лишь бы не на Маринку.

- А что мужчины?

- Сколько я тебя знаю, ты натуральнее био-ветчины.

- Когда я была маленькой, я терпеть не могла лук. Но потом я подросла и поняла его прелесть.

- Даже если гарантированы слезы?

- It's part of it, isn't it?

Маринка всегда смешно говорила по-английски, только глухой не признал бы в ней русскую. Лида ловила звуки и чувствовала их всем телом, наслаждаясь пост-эффектом накурки. Воображение подкидывало образы и ситуации, и самой смешной было белое на фоне шоколада.

- А вдруг у меня уже кто-то есть? - спросила Лида, выбивая из твердой пачки длинную тонкую сигарету.

- Ну, ты же еще не состоишь в законном браке, хотя у тебя была такая возможность.

Спокойные нотки в голосе Маринки почти бесили, и Лида несколько раз безуспешно прокрутила колесико зажигалки, пытаясь вызвать огонь, но добилась только искр. Кажется, до кофешопа подруги только и делали, что искрили, и как бы Лида не тянулась к Маринке, та сбегала, не давая разгореться пламени. Лида даже привыкла, что Маринка спит одетой и на диване.

- Не состою, хотя могла. Я все это время ждала тебя, - улыбнулась Лида, наконец-то прикурив, и посмотрела в глаза подруги.

Блеф помогает во многих играх, а любовь и брак — такая же игра, как карты и биржа. Повезет, не повезет. Получится сбросить баласт или нет. Разгадаешь намерения соперника или окажешься под ним. Игра. А когда играешь, необходимо блефовать, биржа прочно вбила этот урок.

- Можно считать, что дождалась, - улыбнулась Маринка, забирая сигарету.

Непрямой поцелуй. Эротичнее него может быть только женский силуэт в раме ночного окна, когда фигуру обнимают лунные лучи, которые превращают ее в морок, проникающий глубоко в сознание, завораживающий своей грацией и хрупкостью.

- Тогда подаем документы?

- Конечно.

Позже, кажется, во вторник, Лида жалела, что потащила Маринку в кофешоп. Она никогда в жизни так не нервничала, как на глазах этих чужих людей, которые радостно улыбались и задавали глупейшие вопросы. Конечно, она согласна, раз пришла. Конечно, она хочет прожить с Маринкой всю жизнь, разделяя и поддерживая, открываясь и проявляя слабость. Конечно, никто не может и слова против сказать, потому что родители дома, друзья — дома, враги — дома, а Маркус и Скарлетт — всего лишь знакомые, с которыми можно выпить вина и закусить его сыром, но не более того. Или более? У них можно взять ключи от плавучего дома, увезти туда Маринку и, неприятно потея, сохранять внешнее спокойствие.

- А вот и замок для новобрачных, - улыбнулась Лида, распахнув дверь, которая вела в царство качающегося пола и горящих свечей.

- Кто кого понесет на руках? - насмешливо спросила Маринка.

- Кинем монетку?

- Давай я возьму тебя за ногу, ты меня, и мы перепрыгнем через порог, - предложила Маринка, и Лида рассмеялась.

- Давай, - согласилась она.

Конечно же, они упали и расхохотались, и Лида попрощалась с нервозностью и страхом, когда ее губы так неожиданно властно накрыли губы Маринки. А позже, кажется, это все же был вторник, Лида не знала, качается пол или это просто счастье выбивает почву из-под ног и заставляет дрожать каждую клеточку тела, потому что она так долго ждала, так долго мечтала, так долго обманывала себя и сдерживалась, прячась за решеткой биржевых сводок и стройной логикой чисел.

- У меня такое ощущение, что ты давно любишь лук, - сказала Лида, потягиваясь и наслаждаясь усталостью, от которой почти успела отвыкнуть.

- Многие люди видят только внешнее и не догадываются, что есть и изнанка, - улыбнулась Маринка, поднимаясь с кровати.

- Обычно, изнанка выглядит хуже, - хмыкнула Лида, мечтая о чашке крепкого кофе и сигарете.

- И мне плевать на лук. Я просто западаю на овощ, а не на его сорт, и позволяю себе болеть своей страстью.

- Да ты кулинар.

- Гурман, лучок, называй меня гурманом.

- Я постараюсь запомнить, - пообещала Лида.

Позже, кажется, это была уже среда, счастливая новобрачная поднялась и пошла на кухню приготовить завтрак другой счастливой новобрачной. Крепкий кофе и сигарета, что может быть лучше в первый день совместной жизни?