Полторы мили от Солитюда – и каурая кобыла словно бы провалилась в Обливион, в домен какого-нибудь принца даэдра. Ленивая осенняя хмарь сменяется строгим холодом, слепяще-белыми деревьями, одинаковыми сугробами; даже звезды выстраиваются, словно на параде.

Здесь холоднее. Мавен родом из Рифтена, и привыкла скорее к красновато-черной морровиндской гари, чем к настоящему морозу. Она кутается в бобровую шубу и думает: а этим каково? Выбрали ли они неуютное место случайно или же с неким сознательным жертвенным символизмом?

Кобыла терпеливо перебирает мохнатыми ногами. Мавен перестает задаваться глупыми вопросами: особняк талморского посольства прорисовывается все четче, блестят осколками солнца доспехи стражи, кто-то настороженно вскидывает лук, но потом часовые открывают ворота. Мавен ловит заинтересованные взгляды вслед, удовлетворенно улыбается.

Сама Эленвен пригласила ее.

Скайрим боится Талмора. По иронии, этот страх родственен страху перед Гильдией Воров.

Мавен знает отличие.

Гильдия Воров, что обретается в Крысиной Норе, действительно напоминает клубок крыс. Иногда они спутываются хвостами и образуют «королей», то ли благословленных, то ли проклятых своей покровительницей Ноктюрнал. Талмор же сродни улью, золотокожие в черной униформе эльфы – смертельно ядовитые пчелы-убийцы; они опаснее крыс, но если крысы способны только прогрызть дыру в нужном месте, стащить кусок сыра или загадить чужой мешок зерна, то пчелы дают густой и душистый мед.

Когда-то Мавен начинала как простая пасечница. Навыков не утратила и поныне.
Например, она помнит: главная в улье – матка.

Изнутри посольство – всего лишь обычный особняк в грубоватом нордском стиле, о чужеродности напоминают слишком жарко натопленные комнаты и диковинные цветы в горшках; цветы размером с поднос, глянцевитые, они источают приторный аромат. Мавен замечает: талморцы собственноручно ухаживают за капризными растениями. Пчелы тоскуют по родным лугам.

Эленвен встречает ее почти холодно. В долгих приветствиях Мавен слышится басовитое гудение крыльев. Но сейчас не официальный прием, когда обе держат приличествующую дистанцию, и Мавен протягивает руку, чтобы расстегнуть верхнюю пряжку строгой черной формы.

Пчелиная матка может убить сама или приказать слугам, но тихо выдыхает, по ее кремовым щекам расплывается совсем девичий румянец.

У талморской «матки» вытянутое длинное тело, жесткое, почти мужское. Она плоскогруда и узкобедра. В стремлении создать идеал, думает Мавен, они стерли границу между мужчиной и женщиной. Пока не дотронешься ниже живота, не поймешь, какого полу.

Мавен не против. Породу пчел определяет одинаковый размер и окраска.
Она целует полуоткрытый рот Эленвен, оглаживает маленькие и острые, как у подростка, соски. Эленвен трепещет в объятиях, но не закрывает глаз, свое неравнодушие выражает только редкими сбоями в дыхании.

Мавен проталкивает ладонь между ног Эленвен, чтобы нащупать маленький горячий узелок кожи. Губы Эленвен остаются сухими, но немигающий взгляд затягивает поволокой, а на кончиках пальцев Мавен появляется вязкая влага.

Эленвен бесстыдно задирает полы талморской робы, словно шлюха за бутылку скуумы. Она смаргивает, теперь сама отвечая на поцелуи Мавен, она искрит магией. И течет.

Эленвен подталкивает Мавен убедиться. И та становится на колени, потому что пасечнику не пристала глупая гордость; если нужно – замотает лицо сеткой. Или примет нужную позу.

Ничего неприятного. У талморской матки сладкий мед. Мавен слизывает его с внутренней стороны бедер, глубоко ныряет языком, то прикасаясь к налитому бугорку, то словно имитируя мужской член. Мужчины считают Эленвен фригидной, а Мавен она как-то призналась, что сородичи слишком самовлюбленны, а унизиться до мужчин-людей она себе не позволит.

«И мне действительно нравятся женщины», - сказала она тогда, на одном из первых приемов Талмора.

По подбородку и шее Мавен сползают капли сока Эленвен. Она пахнет пряностями и чем-то неуловимым – кислинкой яда или хитина, словно впрямь самка насекомого. Она стонет и почему-то хватает Мавен за уши. Эльфийская ласка – или эльфийская пытка?

Мавен все равно.

Мавен проглотит до капли весь нектар Эленвен, а потом, когда желтоглазая талморская матка будет умиротворенно гладить ее волосы, Мавен выскажет несколько просьб.

Убрать ненужных людей.

Возвысить нужных.

Мавен опытная пасечница и умеет добывать лучший в Скайриме мед.