Я встретила ее тридцать первого ноября.
Да-да, я знаю, что вы сейчас подумали: такого дня не существует. Конечно, вы правы. Только мне это неважно.
Осень — мое любимое время года, и закончится она тогда, когда я сама это почувствую. И в тот день, о котором я говорю, она уж точно еще не уступила своих позиций зиме.
Я шла по Косому переулку, освещенному полуденным нежарким солнцем, под ногами шуршали облетевшие листья, а витрины магазинов призывно выставляли товар. Я ко всему присматривалась, когда мне что-то нравилось, заходила внутрь и беседовала с продавцом, но пока так ничего хорошего и не нашла.
Я не заглянула только в магазин Джорджа. И это неудивительно, если учесть то, что мне надо было выбрать подарок на его свадьбу с Анджелиной.
Вообще-то в лавку «Все для квиддича» мне тоже можно было не заходить. Не метлы же дарить им на свадьбу! Во-первых, все мы в Хогвартсе знали толк в квиддиче, и я больше чем уверена, что Джордж приобрел себе метлу последней модели еще до того, как я узнала о ее существовании. Во-вторых, это вообще плохая примета. Улетят, мол, жених с невестой друг от друга — и поминай как звали.
Но я, как всегда, не удержалась. Меня скоро все соседские кошки там будут знать в лицо. Обожаю квиддич.
— Что у вас нового, мистер Деверилл?
— Одну минуту, мисс Спиннет! — отозвался он из дальнего угла. Перед ним стояла молодая девушка. — Посмотрите пока вон на тот набор мячей!
И Деверилл вновь повернулся к покупательнице.
Я видела ее только со спины, но гладкие черные волосы, рассыпавшиеся поверх ярко-красного пальто, навели меня на мысль, что девушка должна быть очень красивой. Из любопытства я подошла ближе.
— Я беру это. — Конечно, она покупала метлу. Очередной «Нимбус», с улучшенной системой торможения.
— У меня самой такая же, — не удержалась я. — Очень хорошая модель, пусть и не самая новая.
Девушка обернулась ко мне, и я ее узнала. Нет, я не помнила, как ее зовут (имя у нее было из тех, которые долго удержать в памяти невозможно), но мы учились вместе в Хогвартсе, и она была ловцом Рэйвенкло.
Мы не раз выходили вместе на поле.
— А мы ведь знакомы! — воскликнула девушка, сверкнув раскосыми глазами. — Ты была в Армии Дамблдора!
Она тоже вспомнила меня!
Я закашлялась — очень не вовремя! — но все же выдавила:
— Извини… Я забыла, как тебя зовут.
— Чжо Чжан, — совсем не обидевшись, ответила она, и непривычные для меня звуки отозвались эхом в моих ушах, словно мягкий шелест осенних листьев.
— Алисия Спиннет. — На всякий случай я тоже решила представиться.
Чжо коротко кивнула, обернулась к продавцу и вытащила кошелек. Расплатившись, она спросила меня:
— А ты что покупаешь? Тоже метлу?
— Да нет, — улыбнулась я, — выбираю подарок на свадьбу Джорджа Уизли и Анджелины Джонсон — помнишь, они тоже были в нашей команде? — но пока так ничего и не подвернулось.
Взяв тщательно упакованное метловище у Деверилла, Чжо встряхнула длинными волосами и улыбнулась в ответ:
— Ясно! Ну тогда…
— Постой, — перебила ее я, не желая расставаться прямо сейчас. — Ты очень торопишься?
Чжо взялась за подбородок, в задумчивости уставившись куда-то под потолок. Все ее движения были одновременно театральными и естественными, резкими и по-женски законченными, угловатыми и грациозными, на мой взгляд. Наверное, так всегда с людьми иной культуры: у них все другое, даже пластика.
Какая все-таки она красивая. Я украдкой провела пятерней по своим коротко стриженным русым волосам. У меня внешность совсем обычная, редко кто останавливается на мне взглядом. Симпатичная — самое большее, что можно сказать. Но Чжо с ее сияющими восточными глазами, белой кожей и общей экзотичностью внешности — совсем другое дело.
Я задумалась и не сразу осознала, что Чжо уже ответила:
— Нет, Алисия, я никуда не тороплюсь.
Мы вышли из темного помещения обратно в Косой переулок, и солнце снова светило мне в лицо, рассыпая истончившиеся к зиме лучи, играя бликами на блестящих волосах и серьгах Чжо… Я щурилась, глядя сквозь ресницы на витрины, и изредка косилась на ее разрумянившиеся щеки.
— Зайдем в кафе-мороженое? — неожиданно предложила Чжо. — Странно, правда, есть мороженое зимой…
— А зима еще не началась, — довольно сообщила я, и, не дожидаясь ее протестов, пояснила: — Сегодня тридцать первое ноября, и никак иначе. Разве может зимой быть такая погода?
— Тридцать первое ноября? — рассмеялась Чжо. — Как интересно! Знаешь, Алисия, у нас в Рэйвенкло училась девочка, которая рассуждала очень похоже…
В кафе, том самом, которое раньше принадлежало Флориану Фортескью, было светло и малолюдно. Чжо села, прислонив свою метлу к соседнему стулу.
— Что ты будешь? — спросила я.
— Клубничное, — подумав, сказала она.
Я заказала клубничное и шоколадное мороженое и чайник крепкого черного чая с ароматом бергамота.
Чжо смотрела в окно, когда я подошла и села рядом с ней.
— А завтра, значит, будет тридцать второе?
— Наверное, — ответила я, поставив локти на стол. — Если только не выпадет снег и все здесь не завалит сугробами. Но если честно, я не очень хочу, чтобы наступала зима. Мне больше по душе вот такая затянувшаяся осень.
Чжо резко повернулась и пристально посмотрела мне в глаза. Я почувствовала, как мое сердце подпрыгнуло и мысли свернули явно куда-то не туда.
— Это мое имя, — медленно сказала она.
— Что, прости?
— «Чжо Чжан» по-китайски означает «затянувшаяся осень».
— В самом деле? — Я с огромным трудом подавила желание глупо брякнуть: «Ты что, знаешь китайский?»
Чжо кивнула, зачерпнув очередную ложечку мороженого, и ее серьги — по три длинных тонких серебряных цепочки, каждая с кусочком бирюзы на конце — снова блеснули.
Я сжала под столом кулаки.
— Мне кажется, — начала я, осторожно подбирая слова, — что наша встреча не случайна, что я…
— У тебя мороженое остынет, — быстро перебила меня Чжо. — То есть наоборот, растает.
Я и в самом деле совсем про него забыла. Уж очень хорошо лежала ложечка: она отбрасывала солнечный зайчик прямо на шею Чжо, в ту ее область, что обычно затеняется подбородком.
— Ничего, мне такое даже больше нравится. Чжо, я хочу спросить тебя… ты сейчас ни с кем не встречаешься?
Алисия-ты-гриффиндорская-торопливая-кретинка.
— Нет. — Чжо положила ложечку на блюдце и отвела взгляд. — Я еще в школе поняла: от этого только слезы. А я не хочу больше плакать.
— Но ведь… — Я растерянно замолчала, собралась с мыслями и продолжила: — Но ведь плакать иногда тоже необходимо, Чжо. Если человек грустит, то тем ярче потом он чувствует радость. И жизнь его становится более насыщенной.
— Да? — Чжо вздернула подбородок, и тут я заметила, что блик пропал: кратковременное осеннее солнце зашло за тучу. — А почему же тогда ты сама так оттягиваешь наступление зимы? Придумываешь несуществующие даты, не хочешь, чтобы выпал снег? Ведь для природы необходимы все времена года!
Я ошарашенно смотрела на нее. Никогда не задумывалась об этом раньше.
— Мне просто больше нравится осень…
— Вот и мне больше нравится радоваться, чем плакать! — едва не сорвалась на крик Чжо.
Над нашими чашками чая поднимался еле заметный пар, и сквозь него лицо Чжо казалось дальше, чем оно было на самом деле.
— Извини, — подавленно сказала я. — Я была неправа. Я не хотела тебя расстроить, и… и зима, конечно, тоже нужна. Просто знаешь, Чжо… ты мне очень понравилась. И я…
Я замолчала, чувствуя, что начинаю краснеть.
И тут вдруг Чжо положила руку поверх моей. Ее ладонь оказалась мягкой и очень теплой.
— Думаю, я тоже была неправа, Алисия, — тихо произнесла она. — Я просто не такая смелая. Но все же… все же я попробую рискнуть.
Чжо смущенно провела пальцем по столу, а я так и не могла вымолвить ни слова.
Вдруг ее глаза загорелись:
— Хочешь, я помогу тебе выбрать подарок?
— Очень хочу! — радостно выдохнула я.
Посмотрев за окно, я увидела, что на улице густыми хлопьями валит снег, и сразу представила Рождество и наряженную елку, на которой в каждом шарике отражается улыбающееся лицо Чжо. Мы переглянулись, плотнее намотали шарфы и вышли из кафе, держась за руки.
Декабрь начинался чудесно.


Примечание
Китайские слова, записанные латиницей (пиньинь) можно транслитерировать двумя способами: по системе Палладия и по системе Уэйда–Джайлса. В настоящее время используется только первая, вторую употребляли несколько десятилетий назад. Однако в системе Палладия нет слога cho, поэтому в данном случае для Cho Chang была использована именно вторая, устаревшая система, согласно которой это имя пишется «Чжо Чжан».