Идея изначально была... сомнительной. Видите, мне даже почти не хочется описать ситуацию в предельно нецензурных выражениях, хоть мой расширившийся словарный запас это позволяет.
И дело не в лосьоне-депиляторе, посоветованном Квинн, на который я, естественно, дала аллергию, пахнущей глиной краске и прочих раздражающих нервную систему мелочах.
Дело в Джейн. Нет, не так...
Джейн-чертовой-Лэйн.

Некоторые считают, что, поступив в колледж, резко поменяют свою жизнь. Новые друзья, новые увлечения...
- Что будем?
- Как всегда. Грибы, двойной сыр.
- Да-да, здесь мы такого еще не заказывали.
Пиццерии в Бостоне не сильно отличаются от своих аналогов в Лондейле. И планы на субботний вечер не отменяет даже ураган "Катрина". А вот сыр мог бы быть и не таким... жидким.
Джейн рассматривает безнадежно испорченный пластырь, а я - сильные пальцы с коротко обрезанными ногтями. На правом указательном ожог от газовой горелки, очередной эксперимент с экстремальной техникой скульптуры прошел не совсем по плану, на левом безымянном два тонких серебряных кольца, на большом – массивный перстень с мутным камнем. И я совсем-совсем не думаю об этих пальцах, уроках гончарного мастерства и...
- Э-эй! Земля вызывает Дарью Моргендорфер!
- А, что?
- Ты меня вообще слушала?
- Прости, тут так шумно. - Не то, чтобы я соврала, та компания спортсменов за моей спиной достаточно громко отмечала победу Рафта.
- Мне нужна модель на конкурс.
- А при чем тут я? В школе искусств кончились вешалки? - Выцеживаю самый ядовито-презрительный взгляд. Жаль, конечно, но к той его части, что просачивается сквозь очки, у Джейн давно иммунитет.
- Нет, но мне не нужна жертва анорексии, которая свалится после пары часов работы.
- Не уверена, что хочу знать, чем вы заставляете моделей заниматься.
- Бодиарт.
- Прости, что?
- Бо-ди-арт. Ты раздеваешься, я...
- Тебе не кажется, что это звучит... неприлично?
- Скажи еще, что разреженный воздух студенческого городка не толкал тебя на глупости?
- Не толкал.
- А теперь скажи правду.
Есть некоторые константы в жизни, без которых Земля слетит с оси. Интеллект, очки, тяжелая обувь... Джейн Лейн. Просто иногда сами константы сходят с привычной оси.

~*~*~

Мазок за мазком покрывать бледную кожу цветочным рисунком. Намечать кисточкой путь, который повторишь подушечками пальцев.
Просто не было никогда. Не то чтобы меня смущали трудности – в конце концов, они вдохновляют, а творческим людям тоже нужно счастье в личной жизни.
Даже если это счастье приходится приручать к рукам. Раз за разом, день за днем. Потому что у Дарьи-чертовой-Моргендорфер одна эротическая зона – мозг.
Нет, я не попытаюсь сделать ей трепанацию черепа подручными средствами. Пока что.
Когда пробегаешь пальцами по позвонкам, дорисовывая лилию на плече, у нее срывается дыхание. Опускаешь ладонь на талию, придерживаешь, не даешь двинуться...
Дарья не произносит ни слова – только дышит глубже, а потом подается назад, под мою ладонь и где-то внутри заново перегорают предохранители. Которые, вроде как, уже давно сгорели. Так что я просто прикасаюсь губами к шее, там, где из пучка небрежно сколотых волос вылезла тонкая прядка.
Я не знаю, когда это началось. Могу только сказать, когда осознала.
Лежа на продавленной кровати в арт-колонии, сходя с ума от злости на Дарью и Тома, истерически хихикая от попыток полузнакомой девицы затащить меня в постель. Джейн, это ревность. Ревность, это Джейн. Теперь вы много времени будете проводить вместе.
- Это тоже придется снять.
Тонкая оправа под пальцами, та самая, что в эротических фантазиях мне являлась. Щит от внешнего мира, за которым прячется она настоящая. Моя родная, моя хорошая... Размазываю алые пионы по щекам.
- Джейн...
- Тс-с...
Ее губы именно такие, как мне и казалось – тонкие и слегка обветренные, доверчиво раскрываются навстречу.