— Ах, дорогая Вальдара, — вздохнула леди Джулиане, обходя телохранительницу. Аккуратные домашние туфли едва шелестели подошвами по полу, а длинная накидка им в тон распахивалась на каждом шагу. — Ах, любезная моя защитница... вы ведь примете моё предложение? Думать больно о том, что вы погубите жизнь ради этой чудовищной женщины. Она ведь не ценит вас. Не любит. Хуже того — даже не замечает.

— Мне не нужно быть заметной, леди, — чётко отмерила кивок госпожа Гирос. Её плеча коснулись холодные пальцы.

— Всё, что нам нужно — верность, — улыбнулись отражению в оконной раме, не выходя из-за спины. — Да. Так говорит Вивиана, и, кажется, только-то это. Но я же вижу.

Сестра правящего императора, сиятельная Джулиане Кортериос, ледяными ладонями обхватила смуглую руку, укладывая подбородок на удобное, никогда не сутулящееся плечо.

— Я вижу, как вы смотрите на неё. Знаете, что таится в голове моей тётушки? Законы. Правила. Она кому угодно отгрызёт голову при одном только подозрении на попытку покуситься на её свободы. А вы... Вам никогда не позволят и притронуться к ней. Быть может, она поцелует вас в лоб на прощание, когда вы упадёте замертво к её ногам, закрыв собою от нападения — но стоит ли оно того? Поверьте, Вальдара, — произнесла Джулиане так, что и вправду хотелось верить, — она выберет себе любую из ваших сестёр, кузин, племянниц... и их будет интересовать исключительно верность, как Вив и жаждет. Пожалейте себя. Ведь я не хуже.

Извернувшись и обтеревшись обо все выступающие части, юная Джулиане обняла Вальдару Гирос, заглядывая в лицо. Тёмные глаза действительно казались такими же, как глаза леди Вив, а улыбка напоминала её же в молодости.

— Ничуть не хуже, — согласилась телохранительница, переступая с ноги на ногу так, чтобы девица могла поудобнее повиснуть, словно невзначай закидывая колено на бедро.

— И вы останетесь со мной? — хищно ощерилась Джулиане, но тут же поумерила пыл, встала ровно и опустила взор вниз, аккурат на чужие прелести под плотной широкой рубашкой. — Я ценю вас, Вальдара. Мы будем... веселиться. Путешествовать.

— Заманчиво, моя леди, — приподняла уголки губ госпожа Гирос. Сделав пару шагов назад, коротко склонилась. — Я рассмотрю ваше предложение.



Она вошла в покои, разведя дверные створки обеими руками и чудом удержавшись от непочтительного пинка. Разумеется, линия Гирос славилась не только боевыми качествами, но и терпением, но видят предки и вселенские начала — и оно не бесконечно.

— Мне нужны схемы новых секторов, — пробормотали из кресла у стола. — Они где-то там.

Не посмотрев на стол для отчётов и запрошенной литературы, Вальдара прошла мимо.

— Не доставили.

Леди Вивиана со вздохом погасила светильник и прикрыла лицо ладонями. Если сумрак не лгал, она не причёсывалась три-четыре дня. В лучшем случае.

— Меня не было две недели.

— Правда? А кто меня охраняла?

— Тринетт и Гааль-Та.

Бросив взгляд на двери, Вальдара села на край стола, испортив какую-то тускло мерцающую над столешницей голограмму, и уставилась в стену.

— Ваша племянница предложила мне сменить хозяйку. Она утверждает, что не станет смотреть на меня как на кучу гниющей листвы каждый раз, как я к ней прикоснусь.

Размазавшаяся изумрудно-бирюзовая краска у левого глаза, покрасневшего, в сетке полопавшихся сосудов, манила. Облизнув с внутренней стороны губы, Вальдара наклонилась, попытавшись стереть яркую зелень, но леди Вив, поёжившись, качнулась в сторону.

— Я не думала, что это выглядит так оскорбительно.

Неловко заправив измочаленные волосы за ухо, Вив и сама подняла голову. Верхняя её губа вздёрнулась с той детской нелепостью, которую давно запретила себе даже леди Джулиане.

— И что вы решили?

— Что мы будем делать, если я останусь с вами? — без промедлений спросила Вальдара. Её госпожа пропустила ещё одну неподобающую гримасу: искренней озадаченности.

— Делать?.. Да то же, что раньше. Мне нужно посетить новые сектора, разобраться с их прежним законодательством, вписать в наше, передать на оформление и занесение в реестр. Или, если не повезёт, бежать оттуда со всех ног, желая нашему царственному племяннику долгих лет жизни. А что нужно?

Вальдара всматривалась в утомлённое лицо дольше, чем полагалось. Вряд ли леди Вивиана разговаривала с кем-то фразами длиннее «принеси-убери» за две недели, что её не было. И как бы хорошо она ни умела уклоняться от правды, в её голове сидели не только законы и правила. Иначе леди-а-разве-вас-не-было-рядом не забыла бы принимать ванну каждый день.

— Полагаю, вам нужно помыться, отогреться и поесть. Надеюсь, вы не ударились в интриги за то время, что я отсутствовала?

— Что? — удивилась уже куда сдержаннее леди Вив. Вальдара покачала головой:

— Ничего, моя леди. Пообещайте, что больше не будете стоять и позволять себя убивать.



Император подозвал Джулиане сесть поближе и сжал её вечно ледяные ладони, чтобы удостовериться, что не спит. Увы — его тётушка, почтенная хранительница законов Мару-эн-Данна, позорнейшим образом запуталась в собственных ногах и рухнула при гостях в абсолютной реальности. О, он любил старушку Вивьен, несомненно, но не мог заставить себя закрывать на подобное глаза. Пусть лучше она сверкает шелками где-нибудь в Изумрудных Ручьях. Лет через пятьсот можно будет намекнуть об отставке, а если её дряхлость станет ещё более неловкой — и раньше.

Ослеплённые безобразной сценой, гости детей императорской ветви совершенно не заметили, как леди хранительнице помогли подняться, придержав за локоть и другую ладонь. И что ладонь эта, вопреки обыкновению, не отстранилась.