Орихиме была славной девочкой — чистой, доброй, неиспорченной и, конечно же, красивой. А рассеянность и неуклюжесть делали ее только привлекательнее. Может быть, Рангику и не посмотрела бы в ее сторону, полностью отдавшись боли от предательства и работе, но Орихиме притягивала взгляд. Хрупкостью, нежностью и решимостью, когда ситуация становилась по-настоящему критической, и девочка могла что-то сделать.

Прядущая принцесса. Веселая, добрая, наивная, но очень сильная и проницательная.

«Ей бы побольше уверенности в себе», - лениво подумала Мацумото, из-под полуопущенных ресниц разглядывая Орихиме. Девочка явно смущалась, Рангику могла поспорить, что румянец на щеках был вызван стеснительностью, а не горячей водой, хотя, казалось бы, общественные бани для Японии — явление привычное. Может быть, Орихиме была такой из-за одиночества? Она часто улыбалась и смеялась, но в ее глазах была грусть.

Рангику вздохнула и откинула голову, разглядывая потолок. Лучше бы это было небо — голубое, высокое, в слепяще-белых прожилках облаков. И вода была бы минеральной. Насколько приятнее сидеть в онсэне, а не сэнто. Но разве найдешь такое счастье в казармах?

Мацумото опустила голову и посмотрела на сидящую напротив Орихиме. Так и тянуло прикоснуться к ней — такой соблазнительно чистой — и научить ее пользоваться собственным телом, получая от него удовольствие.

Рангику была уверена, что мальчишки уже заглядываются на фигуристую Орихиме, а со временем ее притягательность возрастет.

«Наверное, на нее поглядывают и девочки, - улыбнулась Мацумото. - А одна из подруг всегда ее защищает. Или две. И они спорят, кто из них — бОльшая подруга».

Орихиме почувствовала взгляд и словно прочитала мысли — сжалась еще сильнее, склонив голову так низко, что почти коснулась носом воды. Как будто могла спрятаться — от взгляда, от смущения, от собственных неясных мыслей.

«Как мне, старой развратнице, не стыдно?» - спросила себя Рангику, вытянув ноги и, словно нечаянно, коснувшись ступнями бедер Орихиме.

«Вот так и не стыдно», - ответила она, потягиваясь и, конечно же, случайно лаская Прядущую принцессу.

Кожа девочки была нежной и мягкой. На секунду взыграло женское самолюбие: Рангику приходилось прибегать к разным ухищрениям, чтобы сохранить свою столь же мягкой, но годы и работа брали свое.

Кольнуло и отпустило. Не дело завидовать ребенку. К тому же, у Рангику были свои достоинства.

- Хватит, - сказала она и поднялась. - Пересидишь, плохо станет. Еще утонешь, а мне отвечать.

- Да, - послушно подскочила Орихиме и едва не упала.

Мацумото подхватила ее и прижала к себе, с трудом удерживаясь от того, чтобы зарыться носом во влажные, пахнущие цветами волосы.

- Ты в порядке? - мягко спросила Рангику.

- Да, - тихо ответила Орихиме.

Не хотелось выпускать ее из рук, так и тянуло потереться грудью о грудь, почувствовать, как от прикосновений твердеют соски, увидеть, как румянец на щеках становится гуще.

- Голова закружится, - сказала Мацумото и удивилась легкой хрипотце, прозвучавшей в голосе.

Не хотелось выпускать Орихиме из рук. А она стояла — застывшая, напряженная, испуганная. Ее частое дыхание обжигало грудь Рангику. Казалось, разожми объятия, и Иноуэ побежит, обязательно подскользнется и разобьется, а Мацумото только и останется, что смотреть, как в замедленной съемке, на тяжело взметнувшиеся мокрые волосы и поднимающиеся брызги.

Рангику покачала головой, прогоняя наваждение, разжала руки и помогла Орихиме выбраться из ванной. Спотыкаясь и неровно шагая, та добралась до своего места и плюхнулась на банную скамеечку. Закусив губу, Мацумото следила за ней и размышляла.

«В конце концов, я просто научу ее любить свое тело. Это даже может придать ей уверенности в себе», - решила Рангику и медленно подошла к Орихиме.

Пересохли губы и неожиданно задрожали руки. Мацумото остановилась в двух шагах от Иноуэ и уставилась невидящим взглядом на изображение Фудзи. Так глупо, она — взрослая женщина — и не знает, как подступиться к этой девочке. Наверное, это и было помехой. Девочка. Мацумото вздохнула, взяла шампунь и выкинула дурные мысли из головы.

***

Сухими волосы Орихиме были темнее, чем у Рангику, но если переплести прядки сейчас, то практически невозможно заметить разницу. Стереть бы с ее лица это одиночество да научить быть сильной всегда, только...

«Только не останется тогда Орихиме», - покачала головой Мацумото, выдавила шампунь на ладонь и начала мыть волосы Иноуэ.

- М... Мацумото-сан?

- Что?

Густые волосы Орихиме скользили меж пальцев — украденная ласка, о которой знает только Рангику.

- Почему?.. - с трудом выдавила Иноуэ. «Почему вы моете мне волосы?»

- Тебе неприятно?

- Нет, но... странно.

- Мне нравятся твои волосы. Они красивые. Как и ты.

Даже не нужно было наклоняться вперед, чтобы увидеть, как румянец становится гуще, сбегает с щек на шею и ниже, на полную грудь.

«Кто же твой Хикобоши?» - безмолвно спросила Мацумото, проводя пальцами по выступающим позвонкам. Орихиме предсказуемо отстранилась, но секундой позже подалась назад, подставляясь под ласку. Как будто не могла опредилиться, нравится ей это прикосновение или нет. Стоит ли бояться шинигами или можно ей довериться? И неужели Мацумото-сан может?..

«Может. Еще как может хотеть, но не знает, как пробиться через тонкую, но прочную скорлупу уважения и трогательной невинности», - вздохнула Рангику, подняла душ и включила воду.

- Откинь голову, - попросила она, и Иноуэ тут же выполнила просьбу, скользнув мягкими мыльными волосами по груди Мацумото.

Красивая до пощипывания в сосках и щекотки внизу живота. Так действует молодое гранатовое вино — легкое и свежее, как первая любовь. С годами и партнерами почти все превращается в саке — крепкое, бьющее в голову. Но иногда жизнь лукаво смеется и угощает напитком, вкус которого остался в прошлом. Рангику не знала, что ей делать: то ли растягивать удовольствие, то ли выпить залпом.

- Мацумото-сан?

Рангику моргнула пару раз и отвела взгляд от губ Орихиме.

- Что?

- Все в порядке?

- Да, - «и будет еще лучше после того, как я встречусь с Кирой. Или Ренджи. Или кем-нибудь еще».

- Просто...

- Задумалась, - перебила Рангику Орихиме. - О разном.

«Вот еще бы найти в себе силы улыбнуться, а не кривить губы в жалкой попытке выдавить улыбку».

- Закрой глаза. На всякий случай.

Мацумото ополаскивала волосы Иноуэ, стараясь не думать о том, как красиво смотрелась бы мыльная вода, стекающая по пышной груди девочки. Пена скрывала бы нежную кожу, не пряча от взгляда и подчеркивая соски — крупные, нежно-розовые, к которым так и хочется прикоснуться губами, чтобы проверить, не напоминает ли их вкус варенье из лепестков роз. Иллюзия была настолько полной, что Рангику почувствала приторную сладость на языке.

Мацумото сглотнула, прогоняя наваждение. Нет ни сладости, ни розового варенья, ни сосков — мягких и поддатливых. Просто эротическая фантазия из-за того, что она слишком долго не получала физического удовлетворения. И нежность Орихиме в этом не виновата. Просто тело требует привычного. Откажи Рангику себе в выпивке, она начала бы в воде видеть саке.

- Готово, - сказала она, игнорируя легкую хрипотцу в своем голосе.

- Мацумото-сан?

- Что?

- А можно... я?

Рангику сглотнула. Ну и как отказать? Сказать, что не нравится, когда кто-то прикасается к ее волосам, несмотря на то, что она сама получила явное удовольствие? Орихиме еще обидится. Вежливая девочка все поймет и не будет навязываться, но... Но сама Мацумото будет чувствовать себя неуютно.

С мужчинами проще. Намного проще. Чистая физиология, ничего больше. Обхватить ногами, подаваться навстречу сильным толчкам, чувствовать тяжелое дыхание и наслаждаться, если партнер знает, как доставить женщине удовольствие. Или кончить от того, что делаешь ему минет. Не от прикосновений, от самого факта — вот он, уязвимый и подчинившийся, извивается под твоими губами и руками, дрожа от малейших движений языка. Даже с женщинами было бы... проще. Но рядом с Рангику сейчас была _девочка_. Юная и неопытная. Возможно, любопытная настолько же, насколько и Мацумото в ее возрасте. И пусть ее сожрут Пустые, невинная.

- Можно, - с улыбкой ответила Рангику, надеясь, что у нее хватит сил перенести изощренную пытку. Разве она не лейтенант? Сильная шинигами, умеющая контролировать свои эмоции. Только нужен ли этот контроль сейчас?

Орихиме встала, освобождая _свою_ банную скамейку, и Мацумото невольно покосилась на другую, стоящую в метре. Может быть, лучше сесть на нее и не чувствовать бедрами оставшееся на влажном дереве тепло тела Иноуэ? И все же, искушение оказалось сильнее. Этакий непрямой поцелуй. Только ягодицами, а не губами. А если сесть, выгнувшись, чтобы почувствовать тепло промежностью, то... Можно обмануться и решить, что скамейка покрыта не водой, а пряной влагой.

Мацумото вздрогнула, когда Иноуэ осторожно начала втирать шампунь в ее волосы. Глупая, неадекватная реакция. В действиях Орихиме не было ни намека на эротизм, лишь желание ответить любезностью на любезность, и от этого возбуждение становилось только сильнее.

Рангику сдалась, когда Орихиме, ополаскивая волосы, встала перед ней. Широкие бедра, покрытый завитушками рыжих волос лобок, морская раковина пупка, узкая талия и чуть выше — полная, тяжелая грудь. Мацумото шумно выдохнула, посылая все в Уэко Мундо, и прижалась губами к нежной коже Орихиме.

Конечно же, Иноуэ задрожала. Конечно же, она попыталась отпрянуть. Конечно же, Рангику ее не отпустила, прижав к себе и изучая кончиком языка пупок.

- Ма... Мацумото-сан?

Голос и запах Орихиме пьянили крепче саке. Рангику _заставила_ себя убрать руку с ее талии и отстраниться. А чуть позже растянула губы в естественной улыбке, подняла голову и посмотрела Иноуэ в глаза.

- Что? - мягко спросила Мацумото.

- Вы... - Орихиме залилась краской и закрыла глаза. - Вы тоже — красивая.

Девочка наклонилась и слепо ткнулась губами в уголок губ Рангику, прикасаясь частыми и нелепыми не-поцелуями. Но от них сбивалось дыхание и кровь бежала быстрее. Доверчивая невинность пьянит сильнее чувственности.

Мацумото притянула Иноуэ к себе, посадила на свои колени, грудью чувствуя прикосновение ее груди, губами — ее губ, бедрами — ее бедер. Рангику изучала тело Орихиме, медленно и осторожно, словно боялась спугнуть.

Если пальцами пробежать по позвоночнику сверху вниз, Орихиме зажмурится, вцепится в плечи еще сильнее и сожмет бедра. Если губами обхватить сосок и посасывать его, то девочка задрожит, попытается вывернуться и выдавит еще одно «Мацумото-сан». Главное — не отпускать ее.

- Тебе страшно? - спросила Рангику.

- Да, - кивнула Орихиме. - Нет, - покачала она головой. - Не знаю. Но это... неправильно?

- Наверное, - пожала плечами Мацумото. - Если вообще есть правильное и неправильное. Мне прекратить?

Почти обреченно она смотрела за движением головы — сверху вниз, но не успела разочарованно выдохнуть: Орихиме замотала головой.

- Нет. Продолжайте. Пожалуйста.

Орихиме раскраснелась. Жмурилась от каждой ласки. То и дело неловко пыталась увернуться от пальцев, скользящих там, _где_стыдно_, и тут же подавалась им навстречу. Обжигала горячим дыханием плечо Рангику. Невольно потиралась об ее грудь, ставшую болезненно чувствительной.

- Мацумото... сан, хватит, не... надо больше. Я... описаюсь, - еле слышно сказала Орихиме, спрятав лицо в мокрых волосах Рангику.

Конечно же, та не остановилась. Сжала набухший клитор Иноуэ, чувствуя, как сокращаются ее мышцы, как девочка сопротивляется нарастающему желанию облегчиться, и лаская себя. Чуть глубже и чаще, наслаждаясь волной тепла, поднимающейся от ног.

Рангику зажмурилась и расслабилась. Поймала ладонями лицо Орихиме и нежно поцеловала.

- И это?.. - с недоумением спросила Иноуэ.

- Со временем будет лучше, - подмигнула Мацумото.

Не хотелось отпускать Орихиме. Просто любоваться ею. Гладить нежную кожу. Наслаждаться ее близостью. Пьянеть от ее запаха и смущения. И Рангику в очередной раз поддалась своим желаниям. В конце концов, им некуда спешить.