Откуда-то в человеке такое желание — быть нужным кому-то. А ведь не менее важно — чтобы тебе был кто-то нужен. Даже если не станут слушать, даже если оттолкнут.
Паттерн «не нужна» повторяется со всеми, потому что — не нужна себе.
Ино закусила губу, сосредоточившись. Отец называл ее гордостью клана Яманака — во время Четвертой мировой она смогла телепатически связаться с каждым синоби на поле боя. Но вот в хенге Ино была по-прежнему не настолько хороша, чтобы удержать его надолго. Не ее специфика. Сегодня хотя бы до этого поворота дойти, сохранив маскировку...
— Простите, — прозвучал знакомый, чуть запинающийся голос. Ино сначала услышала его, а потом поняла, что на нее только что наткнулись. Хенге, как ни странно, осталось на месте — напрактиковалась-таки.
— Нет, ничего, — Ино обернулась, машинально улыбаясь. Хьюга Хината, обнаружившаяся у Ино за спиной, скользнула по ней взглядом — не узнала. Ино бы и сама себя не узнала в облике высокой черноволосой красавицы. Про таких говорят — жгучая брюнетка.
Торопливо кивнув, Хината куда-то унеслась. Спешила на новогоднюю вечеринку, быть может? Да так, что какое-то украшение впопыхах обронила. Или амулет? Ино оглянулась, но Хинаты уже и след простыл. Использовала дзюцу быстрого перемещения, как и хенге, доступное большинству синоби.
Надо будет ей потом передать, решила Ино. Нагнулась за амулетом, подняла, недоуменно разглядывая. Больше всего это напоминало... лапку какого-то животного на цепочке. Не слишком крупного грызуна, например, кролика. Ну точно, амулет. Не думала Ино, что Хината таким увлекается. Возможно, хотела кому-то на Новый год подарить? Ну да ладно, можно ей позже вернуть.
Пора домой, мелькнула тревожная мысль. Так и на встречу с Саем опоздать можно. Сай — хороший, он понимает. Он говорит — хочешь, поженимся. Говорит — хочешь, встречайся с ней для себя, со мной — для всех. Только прикрытие Ино не нужно, она не хочет его использовать. Она говорит — будь с ней как со мной, ей это надо. Она говорит — Саске ушел и, скорее всего, не вернется, замени его для нее. Давай заменим его — вдвоем.
Ино не говорит — ты мне нужен, потому что ты парень. А меня она не примет такой, какая я есть. Только с тобой, может быть. В конце концов, мы же подруги. У нас все общее.
Ино тренирует хенге, потому что использовать Сая нечестно.
Ино снится, как она переносит в его тело свой разум и приходит к Сакуре, и любит ее — так, как всегда хотела.
Ино снится, как она переносит разум в тело Саске — и это совершенно иначе, потому что Сакура смотрит на нее по-другому, в ее глазах — любовь, не соперничество.
Если бы они с Сакурой были парнем и девушкой, то наверняка бы влюбились друг в друга. А так — нет. Слаженная командная работа, понимание с полуслова — и все.
«Ничего, что Саске не понимает тебя, Сакура. Ничего, что он даже не знает твоего имени, что ты для него — одна из толпы, а для меня, для меня...»
Он — парень, этим сказано все.
Парень, который Ино на самом деле никогда не нравился. С ранних лет она притворялась, будто влюблена в Саске, чтобы не признаваться, к кому тянется на самом деле. Позже притворство продолжилось, лишь бы оставался предлог быть рядом с Сакурой, пусть в качестве соперницы.
Сакура была не такой. Она помнила о Саске, даже когда он ушел из Конохи, и мечтала вернуть его, и Ино поняла: нужно сдаться.
Сай был похож на Саске, как будто через копировальную бумагу нарисованный, поэтому Ино остановила на нем свой выбор.
«Если тебе нужен парень, который сделает тебя счастливой — пусть это будет Сай. Он не такой, как Саске, пускай похож на него. Сай хороший и не заставит тебя страдать».
Но Сакуре не понравился Сай. А Саю больше нравилась Ино, чем Сакура — хотя для него это было достаточно относительное понятие, «нравиться».
Когда Саске объявили преступником в розыске, Ино плакала — представляла, как больно будет Сакуре после его смерти. Сакура, впрочем, не то чтобы этой смерти не хотела: она сама попыталась убить Саске, только не преуспела. Решимости не хватило. Сай рассказывал.
И вот теперь Саске, извинившись и поблагодарив Сакуру, удалился на неведомое количество лет, а Сакура тоскует по нему, как по утраченному смыслу жизни.
Может, он еще вернется. Может, они поженятся — и будут видеться раз в двенадцать лет, и Сакура погрузится в работу с головой, чтобы не думать о ранившем ее с детства чувстве.
Об одиночестве.
Ино вырвала ее из одиночества, Ино была первой, кто ткнул пальцем в широкий лоб Сакуры и велел: не прячь. Гордись им.
Саске просто повторил ее жест.
А теперь Сакура ждет его, будто невеста, ждет и смотрит на его старую фотографию так, как на саму Ино никогда не посмотрит.
Может, посмотрела бы, будь Ино парнем. Или другой девушкой, той же брюнеткой, чей облик Ино приняла сейчас, — как знать? Одно точно: такой, какая есть, она для Сакуры недостаточно хороша.
Может, если бы она была другой... и если бы Сакура...
Ино не успела завершить мысль — во всяком случае, осознанно. Звезды, по-зимнему яркие, подмигнули ей с неба, да так, что закружилась голова.
А когда головокружение прошло, Ино поняла, что сидит за столом Хокаге.

***

Первым делом она нашла на голове знакомую шляпу. Вторым — поняла, что ее прическа претерпела заметные изменения. Длинные волосы, которые Ино в последнее время носила распущенными, сменились короткой мужской стрижкой. На всякий случай Ино проверила другие характерные особенности — мало ли в чье тело она могла вселиться из-за неведомого дзюцу. Но нет, по всем прочим, кроме волос и облачения Хокаге, признакам — тело было ее. Зеркальце, найденное в выдвижном ящике стола, это только подтвердило — ее лицо, ее цвет волос. Стоп. Это, получается, хенге спало? Ино не заметила, в какой момент это произошло.
Пока она разглядывала себя, дверь в кабинет приоткрылась.
— Хокаге-сама, — в кабинет заглянула Хината. Ее незнакомая форма заставила Ино недоуменно заморгать. Это же... погодите-ка. Это ведь форма полиции Конохи! Насколько она помнила, раньше такую носили представители клана Учиха. Из истории Конохи Ино знала, что ситуация с Учихами всегда была напряженной: правительство Конохи их недолюбливало, ограничивало, вроде бы даже за их кварталом была установлена слежка. Гражданские перенимали враждебное отношение к клану. А Учиха взамен арестовывали за малейшую провинность...
Вроде бы в клане никого, кроме Саске, не оставалось. Тогда почему Хината...
На форме Хинаты был мон клана Хьюга — не Учиха.
— Ино-сама, — Хината перешла на шепот, — там вас это... парень ваш дожидается. Говорит, пора бы вам с работой на сегодня заканчивать. А иначе весь кабинет разгромить угрожает. Дескать, как же вам селением целым управлять, если выспаться и то некогда?
— Какой у меня замечательный парень, — пробормотала Ино. — Погоди-ка. Хокаге?!
— Уже два года как, — Хината поддакнула. — Самый молодой Хокаге в истории Конохи. В Суне, конечно, Гаара-сама Казекаге еще раньше стал... но у них там монархия, дело темное. А у нас — демократия.
— Но почему...
Судя по выражению лица Хинаты, за прошедшие два года Ино часто задавалась этим вопросом.
— Потому что это вы объединили всех синоби на поле боя во время Четвертой мировой. Только благодаря вам мы сражались до конца — и победили. Представители древнейших кланов, таких, как Учиха или Узумаки, не сделали для победы больше вас. Вы — не просто связистка. Вы собрали нас всех воедино, как распавшийся оркестр, скоординировали нашу атаку, будто умелый дирижер. Только благодаря вам мы победили Акацки, армию белых Зецу и воскрешенных синоби. После войны Четвертый Хокаге и новый глава клана Учиха, Итачи-сан, единодушно поддержали вашу кандидатуру. За вас проголосовал и новый глава клана Акимичи, Чоджи-сан, и я — как новый глава клана Хьюга, и Шино-кун, новый глава клана Абураме. А ваш товарищ по команде, Шикамару-сан, обещал поддержать вас во всех начинаниях, стать вашей правой рукой. Таким образом, четыре великих клана Конохи, Учиха, Хьюга, Абураме и Акимичи, избрали вас. А Четвертый и его семья, последние из древнего клана Узумаки, — были только «за». С такой поддержкой ваша победа была предрешена.
— Новые главы кланов, — пораженно повторила Ино. — Клан Узумаки... и Учиха. Учиха Итачи — глава клана? Получается...
— К тому все шло, — Хината пожала плечами. — Итачи-сана недаром называют гением его клана. После того, как он раскрыл преступления старейшины Данзо, отношение к Учихам изменилось. К тому же, Четвертый всегда был на стороне Учих, даже после нападения на Коноху Девятихвостого. Он сразился с Лисом, вернул его в тело своей жены, восстановив печать, и сумел убедить правительство, что Учихи из Конохи непричастны к нападению. Ну а что мы новые главы своих кланов... Вы же помните, Ино-сама, какой страшной была Четвертая мировая война. Если бы не вы — не только наши отцы, мы бы тоже... — Хината замялась.
— Считаешь, из меня хороший Хокаге? — Ино обреченно вздохнула.
— Благодаря вам в полицию Конохи теперь принимают не только Учих, — Хината сдержанно улыбнулась, — но и гражданских, и представителей любых кланов. А полномочия полиции расширены, как и полномочия выходцев из клана Учиха. Вы изменили и мой клан — больше не осталось младшей и старшей ветви... после того, как я вступила в брак, — на щеках Хинаты появился едва заметный румянец. — Молодой и справедливый Хокаге, способный объединить всю деревню — вот вы кто, Ино-сама. И вы вполне заслуживаете того, чтобы немного отдохнуть. А сейчас заканчивайте терзаться и ступайте. Вас ждут.
— Ах да, — вспомнила Ино. — Мой парень. После рабочего дня как-то в голове все путается... нехорошо заставлять Сая ждать.
— Сай? Это вы его имя теперь так сокращаете? — Хината улыбнулась снова. — Думаю, Сакурай-сан счастлив.
— Сакурай, — обалдело повторила Ино. — Сакура...
Сердце моментально забилось как сумасшедшее. Она не помнила, как вылетела из кабинета. Ноги, казалось, ничего не весили.
Заметив у входа в резиденцию Хокаге знакомую розоволосую макушку, Ино убедилась — она все поняла правильно. Что ж, если в этом мире, подозрительно похожем на сон или воплотившуюся мечту, она — Хокаге, отчего бы Сакуре не быть парнем?
Что-то не так.
Ино никогда не хотела, чтобы Сакура была другой. Она принимала ее такой, какая та есть, и ничего против пола Сакуры не имела...
— Ино, — голос, которым Сакура — Сакурай? — ее поприветствовал, был точно таким же, как у Сакуры, которую Ино знала.
Женским.
Но Хината сказала «парень». И одежда у Сакуры была не такой ненавязчиво-кокетливой, как всегда — здесь она одевалась как на Четвертой мировой.
Как мужчина, несмотря на тот же рост и ту же фигуру, что и раньше.
— Что, уже устала меня ждать, толстолобая? — по привычке поздоровалась Ино.
Ответом ей стал тяжелый взгляд. Потом здешний вариант Сакуры фыркнул:
— Лучше бы я с Хинатой встречался. Ей, в отличие от тебя, толерантности не занимать. А может, тебе просто больше бы хотелось встречаться с девушкой?
— Э-э-э, ну, теоретически... — Ино растерялась. — Мне без разницы, с кем.
— То есть, Хината тоже подойдет? — Сведенные розовые брови стали ей ответом. — Недаром ты с ней больше времени, чем с этим своим Шикамару, проводишь. Пусть Хината давно замужем, и они с Недзи такую групповуху по выходным устраивают — Недзи его собственные клоны завидуют. Одно другому не мешает, так, что ли?
Ино всегда чувствовала, когда Сакура злилась. Сакурай в этом плане ничем не отличался, поэтому Ино отреагировала машинально: сжала кулаки в ответ.
— А ты не оскорбляй Хинату, толстый лоб! Сам говоришь — она к тебе нормально относится, так какого екая о ее личной жизни распространяешься?
Упрек, похоже, попал в цель. Сакурай — он, не она, что бы ни говорили Ино глаза и уши, — виновато опустил взгляд.
— Прости, — извинилась и Ино. — У меня был тяжелый день. Эти дурацкие шутки, сам понимаешь...
— Еще бы, — фыркнул Сакурай. — Я же тебя с детства знаю. Иди сюда.
Прежде чем Ино сообразила, что вообще происходит, Сакурай — не Сакура, помни об этом, помни об этом, — сгреб ее в охапку и поцеловал в губы. Будто целоваться вот так посреди Конохи было для них чем-то совершенно естественным. Будто они уже делали это десятки, сотни раз.
Что ж, если в полицию Конохи теперь принимают всех, невзирая на происхождение, а над кланами Хьюга и Учиха больше не властны давние предрассудки — почему бы молодой Хокаге не встречаться с девушкой, которая на самом деле — парень? Потому что выбрала им быть.
Не Сакура, повторяла себе Ино раз за разом, не Сакура. Но Сакура могла бы целовать ее так, и обнимать — тоже. Ее нежные, но одновременно уверенные руки, чуткие пальцы гениального медика, ее горячие губы и требовательный язык, ее сбившееся дыхание...
Ино чувствовала, как подгибаются колени. Не Сакура, напомнила она себе в сотый, наверное, раз, но это не работало — она уже отвечала на поцелуй, целовала Сакурая так, как всегда мечтала целовать Сакуру.
Это неправильно, скреблась нежеланная мысль. Ты считала, что она не примет тебя такой, какая ты есть, Ино? Но вот — ты не принимаешь ее. Она должна непременно быть мужчиной, так или иначе; не ты ли предписывала Сакуре собственные предрассудки? Не ты ли встречалась с Саем, потому что не могла ей открыться? Не находила в себе смелости. Не ты ли...
Ино приказала голосу совести заткнуться. Она впервые в жизни целовала Сакуру так, как хотела, и плевать на самом деле, Сакура это или Сакурай.
Пол партнера никогда не имел для Ино особого значения. Еще с детства она любила только одного человека — Харуно Сакуру.
— Снег пошел, — сказал Сакурай, когда они с Ино наконец оторвались от губ друг друга. Погладил по щеке: идиотская улыбка и не менее идиотский румянец — как когда Сакура видела Саске. И любовь в глазах — безграничная. Когда человек открывается так, он действительно любит, и когда путает пальцы в чужих слишком коротких волосах — голове было подозрительно легко. И мокро: снежинки падали одна за другой. Снег в Конохе — не такое частое дело... — Пойдем.
Он привел Ино в незнакомое место — небольшая квартирка, обставленная уютно и с любовью. Вполне в духе Сакуры.
Наверное, здесь они и встречались — у Сакурая дома. Если папа мертв и в этой реальности, а сама Ино — Хокаге, ее некому осуждать.
— С тех пор, как ты стала Хокаге, многое изменилось, — Сакурай будто мысли читал. — Новый глава клана Учиха взял в жены куноичи из простых, Тен-Тен — очень уж ему понравилось, как она оружие его младшего брата хвалила, так и познакомились, а там друг друга выбрали. Новая глава клана Хьюга и ее супруг объединили две ветви. Даже такие пары, как Анко и Куренай, теперь могут жить вместе, не скрываясь.
— Анко и Куренай? — удивилась Ино.
— Ну, ты их знаешь. Анко еще у нас на первом чунин-экзамене экзаменатором была. С Орочимару ее что-то такое связывало, что после него на мужчин смотреть не могла. А Куренай мужа потеряла, Акацки убили. Вот они теперь вместе и живут. Даже на миссии вдвоем ходят. Я с ними как-то раз был на задании. Куренай хороша! Глаза — узкие, красные, а в руках листья. Она мастер иллюзий, помнишь? В бою всегда — у Анко за спиной. А та мало того, что дерется на отлично, так еще с Аобой и Ибики, дознавателями, хорошо сработалась — нужную информацию узнать может, и яд ей не помеха, кучу антидотов с собой носит. Знаешь амулет, который у Анко на груди? Ей его Куренай подарила. Еще в юности, — Сакурай пробежался пальцами по венку из еловых ветвей на стене.
«Амулет!» — пальцы скользнули в карман, нашли там кроличью лапку.
— Значит, они могут встречаться открыто, — подытожила Ино, — хотя обе — женщины. И обе полностью принимают и себя, и друг друга.
Сакурай обернулся к Ино. Кажется, он собирался что-то сказать, но тут мир вокруг поплыл, размазался на мгновение, будто на плохой видеозаписи.
Когда все вернулось в прежнее состояние, Ино все так же стояла в квартире Сакуры.
Только теперь эта квартира была совершенно другой.

***

Праздничные элементы вроде елового венка не только остались — их стало намного больше. Кроме того, в центре комнаты появилась огромная кровать под балдахином, а Сакура — называть ее Сакураем в данном ситуации не получалось никак — на этой кровати возлежала, облаченная в полувоздушный пенюьар, больше всего похожий на завязанную на груди узлом тюлевую занавеску.
Кроме «занавески», на Сакуре не было ничего. Только голая кожа.
Увиденное поразило Ино больше, чем ощущение привычной тяжести на голове — похоже, волосы на этот раз были на месте.
— Ну же, Ино, — протянула Сакура незнакомым, будто хмельным, голосом. — Иди ко мне. Я зажда-а-алась.
Нет, трезвая. И не под какими-то препаратами — взгляд не тот. Подойти поближе, проверить зрачки и пульс...
И не Сакурай. Говорит о себе в женском роде. Такая, как всегда. Но глаза светятся — для нее, для Ино. Не для Саске или какого-то похожего на него парня.
Что там — Сакуре никогда и никто, кроме Саске, не нравился. Ино знала об этом с самого начала. Нельзя было пудрить Саю и себе мозги, следовало честно отказать ему — останемся друзьями. Люблю другую, всегда буду любить. Даже если она мне откажет.
Судя по тому, как охотно Сакура развела колени, позволяя Ино между ними устроиться, она не собиралась отказывать.
— У тебя глаза как у кошки, — голос Сакуры упал до хриплого полушепота. — М-м... зеленые и горят.
— У тебя тоже, толстолобая, — не осталась в долгу Ино, дотрагиваясь до чужой плоти, влажной, красной от прилившей крови и трепещущей. Сакура коротко выдохнула. — У нас обеих... цвета чунинского жилета, цвета молодой листвы.
Она чередовала прикосновения рук и губ, поцелуи и поглаживания, пока Сакура не застонала, вцепившись в длинные волосы Ино, потянув их на себя. Тогда Ино от нее оторвалась, переместилась выше, обмениваясь с Сакурой влажными поцелуями.
— На тебе слишком много одежды, — заметила Сакура, когда Ино, в свою очередь, запустила пальцы в облако коротких розовых волос.
— Хочешь, чтобы я разделась для тебя? — предположила Ино. Игривость, прорезавшаяся в собственном голосе, пробрала ее до мурашек: Ино наконец-то поверила, что и вправду... с Сакурой. Что они сейчас...
Сакура кивнула. Ино отстранилась от нее, чужими, будто деревянными пальцами потянула с себя юбку. Вот так, сначала — юбка, потом — топ...
Сакура смотрела. У Ино получалось непривычно неловко, без присущего ей королевского изящества, но под этим жадным взглядом все было как нужно. Все — заводило, и когда на Ино не осталось ни нитки, а отброшенная обувь залетела под кровать, Сакура устроилась на постели поудобнее. Коснулась себя там, где совсем недавно ее ласкала Ино, и велела:
— Повторяй за мной. Я хочу... посмотреть.
Что ж, посмотреть, почему бы и нет. Ино села напротив Сакуры, подогнув под себя одну ногу и отставив колено другой. Левой рукой она оперлась на постель, правой провела у себя между ног. Сначала всей ладонью, потом — тремя пальцами. Потом — и вовсе двумя, медленно, ритмично надавливая, пока подушечки не погрузились во влажное тепло.
Сакура смотрела. И это не Ино повторяла ее движения, а Сакура — ее, затаив дыхание и стараясь сдерживаться, не сорваться в привычный, наверняка сумасшедший ритм.
Это не себя Ино трогала сейчас — она продолжала ласкать Сакуру, и Сакура касалась вовсе не себя. Будто Ино применила технику переноса сознания, хоть на самом деле этого и не было.
Срывавшиеся с губ Сакуры нетерпеливые вздохи, горошинки ее сосков, напрягшиеся под прозрачной тканью пеньюара и теперь вызывающе торчащие, — все это было для Ино лучшей наградой. Она медленно толкнулась пальцами внутрь, при этом стимулируя чувствительное местечко чуть повыше основанием ладони. Грудь, казалось, потяжелела, сердце билось куда быстрее, чем обычно.
Сакура повторила это неторопливое движение. Потом Ино толкнулась еще раз — и в сознании стало пусто. Она видела, как вздрагивает Сакура, чувствовала, что сама дрожит точно так же, но при этом — ее будто не было.
В в то же время — она была, в большей мере, чем когда-либо.
— Ино, — позвала Сакура, когда они немного отдышались. Подползла ближе, сопровождаемая шорохом простыни. — Я тебе задолжала.
И, прежде чем Ино успела приподнять брови в ленивом удивлении, Сакура сложила печати. Два теневых клона возникло рядом с ней — не менее раздетых и соблазнительных.
«Хината давно замужем, и они с Недзи такую групповуху по выходным устраивают — Недзи его собственные клоны завидуют», — вспомнилось. Нет, это ведь была другая реальность. С Сакураем. Как там кроличья лапка в кармане, интересно, и что все это...
Ощутив на своем теле прикосновения трех пар рук, Ино решила — наплевать. Кроличья лапка может подождать.
Оригинал Сакуры касался ее между ног губами, языком и пальцами, слизывая стекающую влагу; один клон целовал грудь, мял руками, посасывал соски. Второй — вовлек губы Ино в долгий сладкий поцелуй, и следующий оргазм не заставил себя долго ждать.
Судя по глазам Сакуры, ей этого было недостаточно. Она во всем отличалась завидным аппетитом, а уж когда доходило до любви...
«Но я — не ее любовь. Это все обманка. Иллюзия», — подумала Ино, и эта мысль изрядно подпортила самый фантастический секс в ее жизни.
Потом они лежали, обнявшись, под одеялом, и Сакура говорила про «лучший Новый год», который у нее только что случился, и что не будет брать фамилию Ино, как та предлагала, а прославит свою собственную, и что когда-то они проиграли на первом чунин-экзамене, поскольку слишком много смотрели друг на друга, и про уроки женственности от Куренай, которые очень помогли — без них Сакура никогда бы не решилась признаться Ино в любви.
— Чушь это все, про женственность, — возразила Ино. — Ты нравишься мне любой.
— Ох. А не твои ли это слова — про мужланку, которая никогда замуж не выйдет?
— Так мне и не надо, чтобы ты за меня выходила. Надо — чтобы женилась! — А ведь грубо получилось, подумала Ино вдруг. Про мужланку. Сакура, конечно, не показывала, что ее обижают такие слова, но комплексовала наверняка. Вон даже тут, где они вместе, какие-то уроки женственности у Куренай брала. Небось еще считала, что Саске она не нравится именно из-за того, что «мужланка»... На деле Ино вообще сомневалась, будто ему кто-то мог понравиться. Не те мысли в голове.
Не твой человек, бывает. Вот и все.
Тогда почему сама Ино все еще не отступилась от Сакуры? Может, хотела просто доказать свое право быть с ней? Сломать ее, ради галочки? Как Наруто в каком-то роде сломал Саске. А ведь говорили — спас.
Нет, не счастья Ино Сакуре хотела, продолжая навязываться ей, да еще с Саем. Нужно было сказать все прямо...
Но тогда у них, возможно, не осталось бы вообще никаких отношений.
Или, услышав отказ, следовало продолжать бороться? Во что бы то ни стало?
Ино не могла ответить на этот вопрос.
— Женилась, — хмыкнула Сакура. — Помнишь, я тебе рассказывала, что в девушку влюбилась? А ты сочувствовала поначалу, дескать, вот оно как, какая-то девушка, еще и чувств твоих не замечает... и противная наверняка. Я так смеялась. А ты... Ты, как потом выяснилось, плакала. Когда никто не видел. Потому что я в «какую-то девушку» влюбилась, не в тебя. Ты же не знала, что о тебе как раз и речь! Но не осуждала. В самом деле, кому какое дело, кто с кем живет, вот Хината с Тен-Тен и Недзи после Четвертой мировой втроем поселились, причем кто там кого больше любит — екай не разберет. Когда к ним Учиха Итачи домой пришел, что-то насчет клановых дел с Хьюгами выяснять, а они его за злодея приняли — слишком близко к Хинате стоял, что ли, — так и Недзи, и Тен-Тен его чуть на месте не порубили... Эй, Ино.
Ино молчала.
Легко выбрать в ответ, когда первой выбирают тебя.
Что делать, когда ты — выбрала, но нет отклика?
Ино не знала. И от всего этого ей вдруг захотелось заплакать, как поступала та она, о которой говорила Сакура. Она не видела для себя выхода. Это все... было не настоящим. Неизвестно, чем была кроличья лапка на самом деле, да Ино и не особенно этим интересовалась. Она знала одно: миры-мечты, которые показывает лапка, — это ложь. Как бы ни любил ее Сакурай, как бы ни хотела эта Сакура, Сакура настоящая только надует губы. И оттолкнет с презрением. И попросит оставить ее одну, вероятно — навсегда.
Потому что люди любят причинять друг другу боль — и согласны терпеть, если боль причиняют им. Люди воспринимают это как желанную расплату, лишь бы от того, кого они сами выбрали.
Это эгоизм — выбрать и настаивать, чтобы тебя выбрали в ответ.
Это эгоизм — быть выбранной, пользоваться этим и не отдавать ничего взамен.
Ино — эгоистка. И с Сакурой, и с Саем.
И то, что эгоизм не меньший — рвать многолетние отношения только потому, что тебе рассказали о своем выборе, даже не успели потребовать ничего взамен, Ино не оправдывает. Потому что она не рассказывала Сакуре о своем выборе, а та не рвала с ней отношения. И потому что Ино бы точно чего-то потребовала. Она не могла оставаться бескорыстной.
Эгоистка, эгоистка, эгоистка.
Как смириться со всем этим? Как разлюбить? Как не быть несчастной?
Признаться, и будь что будет. Хотя бы попыталась.
Признаться — и плакать оттого, что тебя не хотят. Ты всегда будешь хуже только потому, что ты — девушка. Отношения прочнее, чем с Саске, важнее, чем с Наруто. Но — девушка. Только подруга. Все. Эту стену не пробить. И иллюзии, параллельные миры — лишь обманка, способ выпасть из реальности.
Может, если бы они были парнями — обе. Для парней отношения с противоположным полом не так важны, как дружба, и дружба их не выражается в соперничестве за приглянувшуюся красотку. Такая дружба — настоящая, она может перерасти в нечто большее... в любовь.
Не успела Ино подумать об этом, как мир вокруг снова размазался, будто все краски оказались вмиг смешаны неумелым художником.
Когда мир вернулся в прежнее состояние, Ино по-прежнему лежала на кровати. Только вот теперь — другой.
И сама она была другой.

***

Ино достаточно знала об ойрокэ но дзюцу, поскольку в первую очередь ради этого дзюцу хенге и практиковала. Хенге у нее получалось так себе, долго не держалось, об ойрокэ и вовсе нечего было говорить.
Ино не раз переселялась в мужские тела, потому что техника переноса сознания была ее клановой. Она могла даже менять телами других людей, но временно и с трудом.
Поэтому собственное изменившееся тело у нее отторжения не вызвало. Было женским, стало мужским, подумаешь.
Но вот тело рядом... теперь Ино нипочем не перепутала бы Сакурая с Сакурой. И уюта в комнате стало на порядок меньше. Хотя бы один еловый венок остался — и то хорошо. И кровать. Тоже меньше, без балдахина, но... хорошо, что вообще есть!
— Чего косишься, Ино-свин, — похоже, пристальный взгляд Ино Сакураю не понравился. А может, наоборот — судя по выражению лица. Сакурай... стеснялся. Какая прелесть, умилилась Ино. И голос у него был мужской, но все равно с интонациями Сакуры.
— Любуюсь, — сказала Ино с улыбкой — и вовремя увернулась. Получить в зубы от Сакурая, даже в шутку — едва ли приятнее, чем от Сакуры. А у той удар был всегда поставлен на отлично.
— Ну так мы в гости к Карин и Хинате вообще идем или нет, — буркнул Сакурай, отворачиваясь. Покрасневшие уши выдавали его с головой. — Они вроде приглашали Новый год вместе встретить.
— С условием, что ты не будешь пялиться Хинате в декольте, — Ино будто кто за язык тянул. Может, в чужом... гм, условно своем теле она чувствовала известную безнаказанность.
Сакурай даже на месте подпрыгнул. Обернулся, пытаясь испепелить взглядом:
— Надо оно мне! Я же не Карин.
Определенно, здешний Сакурай был куда больше похож на настоящую Сакуру, чем ее две предыдущие версии, с которыми Ино провела Новый год.
— Ну да, Карин и Хината ведь живут вместе, — сказала Ино непринужденно. Она была уверена, что не ошибается, после всех этих перемещений. Вечно Хината оказывалась с кем-то в паре. Может, потому, что именно она кроличью лапку и выронила — игры подсознания. — Как мы с тобой.
— Если ты снова начнешь мне предлагать жить с ними третьим, я тебя на мороз вышвырну, — пригрозил Сакурай. — Совсем достал.
— Все еще не могу поверить своему счастью, — пропела Ино, с удовольствием отмечая, что ее голос, хоть и стал заметно ниже, все такой же послушный. Им было приятно играть. — Что из всех окружавших тебя красоток ты выбрал меня. Друга детства, ха!
— Заткнись, — огрызнулся Сакурай. Тут уж Ино не вытерпела — потянулась к Сакураю и стала его целовать. Или стал? Сакурай поначалу вырывался, но не особенно активно. Потом сдался, с неженской силой впился пальцами в плечи. Ино про себя охнула и подумала — так, наверное, и вела бы себя настоящая Сакура. Без неприятия себя, без «уроков женственности» от Куренай...
— Вот теперь по твоей милости мне нужен холодный душ, — с сожалением сказал Сакурай, кое-как отцепляя от себя Ино.
— Зачем же — холодный душ, — чувство между ног было далеко не таким, как раньше. Куда острее, и это Ино нравилось. — Можно...
— Опоздаем. Карин снова будет истерить, — поморщился Сакурай. — Еще тебя духами какими обольет из своей коллекции. Она же их собирает, ты в курсе?
Ино пожала плечами. Воспринимать себя как парня у нее решительно не получалось, несмотря на несомненные физиологические признаки.
Интересно, а Сакура из ее мира дружит с Карин? Ино ничего толком о Карин не знала. Вроде бы та из клана Узумаки, как Наруто... и помогала Саске. Что их с Сакурой связывает?
— Собирайся, — Сакурай выбрался из кровати и швырнул Ино полотенце. — В душ, живо.
— И ты даже не составишь мне компанию? — мурлыкнула Ино. Получилось многообещающе.
— Мы спешим, — Сакурай был неумолим. Ино невольно задумалась, кто из них актив, а кто — пассив, и пришла к неожиданным для себя выводам.
Несмотря на то, что Сакурай привык командовать, ведущая роль в психологическом плане, несомненно, принадлежала Ино. Это прямо заставляло взглянуть на свои отношения с Сакурой с новой стороны.
Нужно было ей признаться. Как можно быстрее.
И — получить отказ. Потому что каждый «ведомый» на деле сам выбирает «ведущего», за которым следует.
В этой Конохе снега не было. Умытое морозом утреннее небо смотрело с хитринкой, подмигивало солнцем, просвечивающим сквозь легкие облака.
— Новый год, — сказала Ино задумчиво, останавливаясь у той же двери, что и Сакурай. Дом Хинаты и Карин располагался совсем недалеко.
— Ага, — односложно отозвался Сакурай. Постучал.
На улицу выглянула Хината, одетая в розовую пижаму со знаками инь-ян. Ойкнула, схватилась за щеки и спряталась обратно.
— Что-то вы рано, — показавшаяся вслед за Хинатой в дверном проеме Карин снимала фартук. — Я готовить только начала, Хината вон вообще толком не проснулась...
— Это все Сакурай, — наябедничала Ино. — Торопил меня, лишь бы отвертеться от супружеского долга.
Лицо Сакурая стало почти малиновым:
— И ничего я не!.. И вообще... Сакурай? Это теперь новая дразнилка такая?
— Как же мне тебя называть, в таком случае? — озадачилась Ино.
На помощь пришла Хината:
— Ино-кун, Сакуя-кун... мы рады вас видеть! Заходите, устраивайтесь поудобнее, а мы это... сейчас.
Сакуя, значит. Ну правильно — будь имя Сакуры изначально мужским, не переделанным из женского, наверное, оно звучало бы иначе.
— Давайте мы вам лучше поможем, — предложила Ино. — Ну там с готовкой и прочее.
— Например, с переодеванием? — ехидно подсказал Сакуя. — Ты смотри — вон у Карин и скалка недалеко. И сковородка. Такие они, отчаянные девушки из деревни Травы.
— Тогда только с готовкой, — уточнила Ино поспешно. Глаза Карин и впрямь сощурились без намека на понимание.
— Откуда ты знаешь, что Карин — из деревни Травы? — спросила Ино чуть позже, когда они уже хлопотали на кухне. Сакуя справлялся ничуть не хуже Сакуры, может, даже лучше. Та, в конце концов, никогда не была хороша в готовке... ну уж точно не лучше самой Ино.
— Так она же Сацки помогала, когда та из Конохи ушла. А Сацки ее в ответ — катаной под ребра. Ну, Карин теперь Конохе и помогает. Хотя против Сацки тоже ничего не имеет, во время Четвертой мировой ее здорово выручила, несмотря ни на что.
— Сацки, — повторила Ино. Точно. Так, наверное, звали здешнюю версию Саске. Похоже, Саске тут был девушкой. — Слушай, друг дорогой. А тебе Сацки никогда не нра...
— Еще одна поддевка на эту тему — и я свалю от тебя к первой встречной, — рыкнул Сакуя. — Чтобы заканчивал дразнить. И детей ей настрогаю, во. И женюсь! В белом смокинге.
— А она будет в черном платье? С тобой замужество — как похороны. Только я и вытерплю, — Ино красноречиво развела руками. Сакуя пошел на нее, позабыв опустить испачканный помидорным соком нож. Выглядело это, должно быть, угрожающе, потому что зашедшая на кухню Хината, уже в платье, всплеснула руками и выставила Сакую куда подальше, под благовидным предлогом — Карин, дескать, нужна помощь в гостиной. Гирлянды закрепить и все такое, а сама она не справится, они ведь еще и мигают, вдруг ее электричеством долбанет? Тут нужна мужская рука.
В итоге огрызающийся поминутно Сакуя удалился, а Хината, нацепив фартук, впряглась в готовку вместе с Ино.
— Ино-кун, может, хватит так с Сакуей-куном, — сказала она укоризненно. Ино пожала плечами:
— Да он сам!
— Сам?.. Ты же знаешь, Сакуя-кун никогда и никого, кроме тебя, не любил. Ты-то с девушками направо и налево встречался еще лет с двенадцати — красивый, веселый, улыбчивый, понимающий. И все у тебя ладилось. А он вроде парень и справный, и медик отличный, и синоби — а все за тобой только и смотрит. Видит, что с очередной девушкой — мрачнеет сразу. Чуть в женоненавистника не превратился, хорошо, Итачи-сан с ним вовремя разъяснительную беседу провел. Жестоко ты с ним сейчас, не надо этого.
— Я не знала... не знал, — торопливо поправилась Ино, поймав взгляд Хинаты. — Что он вот так.
— Мы ведь потому и дружим, — продолжила Хината, — что Сакуя-кун знает: с нашей стороны ему ничто не угрожает. С моей и с Карин. Мы с ней тоже — только друг друга любим.
— А я думал, ты с Недзи, — на память пришли два прошлых мира, в которых Хината действительно именно с ним встречалась.
— Я не смогла спасти Недзи-нии-сана, — Хината покачала головой. — Он погиб во время Четвертой мировой. И после его смерти я... не хочу быть с мужчинами. Это как измена. Но Недзи-нии-сан хотел, чтобы я была счастлива. Поэтому я начала встречаться с Карин, и теперь... мы вместе, — закончила неловко и покраснела.
— Человеку своего пола легче довериться, — сказала Ино задумчиво.
— Необязательно. Вот Конохамару-кун — знаешь, он встречается с Моэги? Так он с ней почти всегда ойрокэ но дзюцу использует, — Хината почти шептала, смутившись. — На себе. Ему комфортнее с кем-то, когда он — девушка. Чувствует себя естественнее в женском теле. Но они с Моэги счастливы. Так что про «один пол»... или «разный»... это не так важно на самом деле. Главное — что за человек.
Действительно, подумала Ино вдруг. Их с Сакурой не пол разделял, на самом-то деле, не то, что обе — девушки, а между парнями все как-то иначе. Просто настоящая Сакура любила Саске, а не Ино.
Ни Сакурай, ни Сакура, учившаяся у Куренай женственности, ни Сакуя Саске не любили. Они были с самого начала привязаны к Ино. К Ино-Хокаге, к Ино такой, какой она была, или к Ино-парню — неважно. Хината права, пол не имеет особого значения. Будь настоящая Сакура, какой Ино ее знала, мальчиком... или будь она девочкой, а сама Ино — мальчиком... или будь они обе мужского пола, неважно. В реальности Сакура все равно бы встретила Саске, парня или девушку, и полюбила бы. А Ино осталась бы за кадром.
Может, сложись все иначе... сумей Сакура убить Саске, когда хотела это сделать... может, тогда у них с Ино все было бы, как у Карин и Хинаты. Просто потому, что исчез бы лишний элемент.
Ино сама не поняла, в какой момент потянулась к карману штанов, где была спрятана оставшаяся с ней и в этом мире кроличья лапка.

***

Помещение, в котором она оказалась, использовав кроличью лапку в четвертый раз, ничуть не изменилось. Та же кухня, украшенная к Новому году. Только теперь здесь никто ничего не готовил, и Хинаты в фартуке не было, а сама Ино вернула себе прежний облик. Женская фигура, длинные волосы — все как полагается.
Совсем неподалеку раздался знакомый смех, и Ино рискнула выглянуть из кухни.
Обстановка квартиры изменилась, но незначительно. Пропали батареи кремов, флакончиков и баночек, которыми пользовались Хината и Карин, зато появились травы и загадочные бутылочки. Видимо, еще одна версия квартиры Сакуры — в этом варианте развития событий она поселилась тут.
Вот только обувь, оставленная в прихожей, вряд ли принадлежала Сакуре. Не тот размер.
Мужская.
С нехорошим замиранием в груди Ино приблизилась к комнате, откуда доносился смех Сакуры. Осторожно заглянула.
Двое, находившиеся в комнате, едва ли обратили бы на нее внимание, даже не будь Ино осмотрительной — Наруто входил в Сакуру сзади, размашисто двигался, одной рукой придерживая ее за волосы, а второй — за бедро. Сакура стояла на четвереньках, опираясь на ладони и колени, подавалась бедрами назад, ему навстречу. Потом Наруто толкнулся особенно глубоко, замер, вздрагивая. Помог Сакуре перевернуться и, все еще находясь в ней, принялся покрывать раскрасневшееся тело поцелуями.
— М-м, — какое-то время Сакура позволяла себя целовать, потом высвободилась, повалила Наруто на спину и уже сама уселась сверху. — Какое у тебя выражение лица-а... — потянулась за телефоном к прикроватному столу, направила его на Наруто. — Ну-ка, улыбнись.
Он со смехом прикрыл лицо ладонью.
Было в этом смехе, да и во всем их сексе, что-то отчаянное. Неправильное. Они использовали это как способ забыться... или поддержать друг друга. Или что-то друг другу сказать, достучаться — Ино не сумела сформулировать точнее.
В любом случае, смотреть на это дальше она не могла.
Дверь не щелкнула, когда Ино вышла из чужого дома. Зимняя Коноха встретила ее пробирающим холодом — не помешало бы носить что-то теплее, не модничать, как, бывало, говорил папа, когда еще был жив.
Почему смерть папы и остальных воспринимается как должное? Она даже не пыталась это изменить. А вот свои отношения с Сакурой — пытается раз за разом, отлично понимая, что это все равно — сладкие грезы, как Вечное Цукиеми, что так не бывает.
— Эй.
Ино подняла взгляд. Прямо напротив нее стояла Хината, непривычно грустная, с коротко обрезанными волосами. Как в детстве.
— Привет.
— Здравствуйте, Ино-сан, — пробормотала Хината. — На... Наруто-кун, он... у вас? Я... это... ему сегодня срочное послание пришло, к нам домой принесли...
«К нам».
— Велели как можно скорее передать. А его нигде нет, вот я и подумала... может... он у вас с Сакурой-сан.
Ложь — вот чего в голосе Хинаты было с избытком. Она прекрасно знала, где сейчас Наруто. Знала, с кем он и чем занимается. И хотела, чтобы послание передала Ино, лишь бы не видеть Наруто, с которым здесь, похоже, жила, с другой женщиной.
Ино не могла этого выдержать.
— Наруто с Сакурой-сан, как же иначе, — сказала, подпустив в голос яду, чувствуя себя бесконечно виноватой. — В настоящий момент она сидит у него на лице. И я не знаю, как долго это еще будет продолжаться, — отчаяние прорвалось в голосе, затопило его с трудом сдерживаемыми слезами. — Как долго он... все это... она забеременеет от него, и тогда он тоже. Будет приходить. А может, и не только он. Это все ужасно, Хината, — Ино зябко обхватила себя за плечи. — Извини меня. Я этого не хотела. Не хотела, чтобы... так. Что-то неправильно. Он на нее... надышаться не может, но это все не так, как должно быть. Это...
Она вздрогнула, почувствовав теплую руку Хинаты на своем плече.
— Я знаю, — в больших лавандово-прозрачных глазах застыла грусть. — Я все знаю, Ино-сан. Мы с вами... согласились на меньшее, разве нет? После того, как Сакура-сан призналась Наруто-куну в любви и сумела убедить и его, и себя в искренности своих чувств... Она убила Саске-куна. Он был вымотан сражением, у нее оставалось достаточно времени, чтобы использовать кунай с ядом, против которого даже иммунитет Саске-куна не работал. Яд подействовал меньше чем за минуту. После этого... у Наруто-куна и Сакуры-сан... в них будто дыры открылись. Вот здесь, — Хината показала на себе, в районе солнечного сплетения. — Они пытаются заполнить дыры друг в друге сами — и не могут. Наруто-кун женился на мне, Сакура-сан поселилась с вами. Но этого... тоже мало. Недостаточно. Потому Наруто-кун иногда возвращается под утро из городов с веселыми кварталами, а Сакура-сан уходит на встречи с дзенинами или когда прибывает на войне поддержавший ее песком Казекаге. Если Сакура-сан забеременеет, неважно, от кого... Наруто-кун просто будет жить на две семьи. Только и всего.
— Только и всего?! — Ино почти кричала. — Но разве это правильно, Хината? Разве это...
Договорить она не успела, потому что получила кулаком в спину. Удар был сильным — Ино повалилась на Хинату, испуганно вскрикнувшую, но сумевшую поддержать. Глянув через плечо, Ино увидела за своей спиной Яманака Фуу, человека, с ранних лет отданного в АНБУ. Она иногда встречала Фуу в Конохе — в настоящем мире, и каждый раз он смотрел на нее неприятным, тяжелым взглядом. Впрочем, как куноичи, не стыдившаяся быть красивой, Ино привыкла к таким взглядам, даже со стороны своих. А потом Яманака Фуу был убит во время Четвертой мировой, и она не могла сказать, будто о нем сожалеет.
Здесь он, похоже, выжил.
— Где ты шляешься, потаскуха, — Фуу схватил ее за волосы, которыми Ино так гордилась, намотал на кулак. Дернул на себя. — Пообещала прийти на свиданку — так не динамь. Ишь, возгордилась, что все ее хотят. Подруга, с которой ты живешь, никому не отказывает, стало быть, и ты такая же!
— Не смей оскорблять Ино-сан, — голос Хинаты зазвенел металлом. — Ино-сан любит Сакуру-сан!
— Любовь, — хмыкнул Фуу, перехватывая Ино за горло — так ее, помнится, держал когда-то Какузу из Акацки в настоящем мире, давно, кажется, что вечность назад. — Ее не существует. Девка не может любить девку. И никто никогда не полюбит шлюху. У нее есть шанс перевоспитаться, только если будет с нормальным мужиком, — он снова потянул Ино за волосы. — Но ты ведь и не собиралась приходить, так? Просто посмеяться решила, какая неприступная.
Самое страшное — Ино не была уверена, что «не собиралась». После Наруто и Сакуры, которые здесь были вместе — и не могли насытиться друг другом, после рассказанного Хинатой... не исключено, что она решила начать отношения с Фуу просто из мести Сакуре, из обиды, чтобы было хотя бы призрачное равноправие, хотя бы видимость свободного союза.
Ведь по схожим причинам она в настоящем мире начала встречаться с Саем. Просто он был не таким, как Фуу — Сай был хорошим. Сай ничего от нее не требовал, а она...
Ино выдохнула и ударила каблуком — так сильно, как могла. Будто от этого зависела ее жизнь.
Скорее всего, так оно и было.
— Хакке Кушо! — послышался голос Хинаты, после чего руки Фуу разжались. Он отлетел назад, Ино — вместе с ним, но ей удалось удержаться на ногах. Хината, активировавшая бьякуган, отрывисто велела:
— Уходи!
— Сама уходи! — отрезала Ино. — Он может завладеть твоим телом, эти техники тебе не по зубам! Ты не знаешь, как с ними бороться. Это я — из клана Яманака!
— Не ссорьтесь, — Фуу поднялся, добавил хлесткое бранное слово. — Меня хватит на вас обеих.
Вот оно — настаивание на своих чувствах. Да и есть ли тут какие-то чувства, кроме желания самоутвердиться за чужой счет? Ино не была бы так уверена.
Она смотрела на Яманака Фуу — и видела в нем себя.
— Цветочная бомба! Танец лепестков сада! — Фуу с легкостью ушел от атаки — как и следовало ожидать. Он и правда был очень похож на саму Ино.
Ведь на самом деле она спорила с Сакурой не только ради того, чтобы остаться рядом. Было у Ино такое желание — одолеть Сакуру, пусть «ради нее самой», но...
Потому что, пока Сакура не побеждена, пока чувства к ней, как их ни назови, живы, пока сама Сакура жива — Ино никогда не будет свободной.
Она пожалела об этой мысли как только та пришла в голову, но было поздно. Фуу уже атаковал, и...
Человек, облаченный в черное, преградил ему путь. Секунду спустя Фуу отлетел в сторону снова, на этот раз — с болезненным стоном, и больше не встал.
Человек в черном обернулся к Ино и Хинате и укоризненно покачал головой.
— А ведь сегодня Новый год.
Ино знала лицо этого человека по фотографиям разыскиваемых синоби-отступников: перед ней стоял Учиха Итачи.
Только она это поняла, как мир вокруг поплыл.

***

Улица, на которой Ино оказалась, мало чем отличалась от предыдущего варианта — только вот тут шел снег. И ветер был на редкость пронизывающим. И Фуу куда-то исчез.
А вот Хината и Итачи — остались. Переглянулись, потом Хината опустила голову, а Итачи протянул руку к Ино:
— У тебя есть то, что тебе не принадлежит. Верни это.
Ино полезла в карман, вытащила кроличью лапку. Покрутила в пальцах.
— Что это? — спросила. — Это из-за нее я...
— Мы, — поправил Итачи. — Кроличья лапка попала к тебе, поэтому ты выбирала мир, в который нам следует переместиться. Но наши желания тоже учитывались, потому что и я, и Хьюга успели подержать кроличью лапку в руках, думая о том, чего хотим. Хьюга должна была встретить меня под Новый год, у входа в Коноху. И принести с собой лапку. Она ждала этого два дня. Но по дороге встретила тебя. И все пошло не так, как мы задумывали.
— Вы...
— Мы хотели вернуть свои мертвых, Ино-сан, — прошелестела Хината. — Я — Недзи-нии-сана. Итачи-сан — Шисуи-сана. Я повстречала Итачи-сана, когда плакала на могиле нии-сана в одиночестве. Тогда он дал мне кроличью лапку, назвал дату и место для встречи... велел прийти. Чтобы все получилось, чтобы найти мир... наш, и при этом — такой, где наши мертвые были бы живы... нам следовало взяться за лапку одновременно и подумать о желаемом. Наши желания схожи, и все должно было получиться... но я потеряла лапку. А вы, думая о не менее сильном желании, подобрали ее сразу после меня. Так и получилось... что переплелись желания нас троих. Но ваше было все равно сильнее, Ино-сан. Поэтому мы с Итачи-саном просто играли заданные вами роли.
— Нам троим нужно было встретиться в очередном из миров, куда мы попали, чтобы всем оставаться собой, — дополнил Итачи.
— Но как это возможно, — Ино недоверчиво на него глянула. — Ты же мертв!
— Итачи-сан, — ответила Хината, — этот Итачи... он не из нашего мира. Он достаточно долго блуждал по мирам, получив кроличью лапку. Все — чтобы вернуть Шисуи-сана.
— Тело Шисуи так и не нашли, — добавил Итачи, хмурясь. Сейчас он был похож на обычного парня — ничего общего со зловещим отступником из Акацки. — Никто. Даже я. Зато, пока я искал его, то увидел это, — кивком головы указал на кроличью лапку. — Я не сразу понял, что это такое. Просто, когда подобрал и вернулся в клан, — все изменилось. Никто не собирался поднимать восстание. Четвертый Хокаге был жив и на нашей стороне. Клану дали гораздо больше свободы, чем раньше. Я прочел множество тайных книг и манускриптов, провел немало личных экспериментов, прежде чем понял, что эта лапка как-то связана с Кагуей, Кроличьей богиней. Она позволяет погрузиться в водоворот параллельных миров и выбрать тот, который хочется. Вот уже больше десяти лет я ищу Шисуи — и не могу его найти. Его нет ни в одном из миров, где я был, ни живого, ни мертвого.
— Поэтому вы решили отдать кроличью лапку неизвестной девушке? — не поверила Ино.
— У нее была та же беда, что и у меня. И, как я, она готова была пойти на все, лишь бы найти того, кого искала. Я доверил ей лапку на два дня, чтобы та напиталась ее желаниями и нам было легче найти нужный мир. В итоге нужные миры легче оказалось открывать тебе, — Итачи все еще ждал, пока Ино вернет ему кроличью лапку, но та не торопилась это делать.
— Погодите... так значит... это и вправду параллельные миры? По-настоящему? — Ино все еще не верила услышанному.
Итачи, который в знакомом ей мире был давно мертв, согласно кивнул.
— И в двух из четырех миров, где мы были все вместе, ты смогла найти Недзи, — продолжила Ино, обращаясь к Хинате. — А ты? Смог найти Шисуи?
Итачи покачал головой.
— Я играл ту роль, которую ты мне отводила. Я забыл про свою цель.
— А я, похоже, сама не знала, чего хочу, — призналась Ино. — В отличие от вас двоих. Мне эти миры... не казались настоящими. С самого начала. Просто испытаниями — чтобы подтвердить свое настоящее желание. И в итоге я, — Ино прикусила губу, потом продолжила, — совсем запуталась. Это все... не то. Не настоящее. Я могу заставить ее... одного человека... чтобы он любил меня. Могу сделать его более мягким и послушным, или более обидчивым, или даже поменять ему пол. Могу убрать человека, который стоял между нами. Наверное, я могу... и своего любимого... убрать, чтобы не мучиться. А самой быть с тем, кто между нами стоял. Ради престижа. Но... это нечестно. И, мне кажется... вы тоже поступаете нечестно.
— Но... — начала Хината.
— Я все понимаю, — поспешила уверить Ино. — Я сама потеряла отца во время Четвертой мировой. И я бы не стала пытаться вернуть его, потому что... должно быть равновесие, понимаете? Очень многие вещи можно исправить, но не все. Если я найду мир, где он будет жив... тогда какая-то другая Ино окажется без отца. Если я найду мир, где она будет любить меня... то другая Ино останется несчастной. Может... может, ты не находишь Шисуи именно поэтому? — она посмотрела на Учиху Итачи. — Потому что он остался в твоем мире. Ты получил кроличью лапку и выжил; а что, если это ему полагалась кроличья лапка? Если он, ну не знаю, должен был отлежаться в кустах, а потом найти ее и переместиться? Но этого не случилось. Переместился ты. Поэтому ты жив — тогда как в нашем с Хинатой родном мире уже умер. Может, это... будто высосало всех Шисуи, которых ты мог встретить. Нарушение равновесия. Я так больше не хочу, — она помотала головой. — Вот вы говорите — роли. Но, если мы сейчас все втроем возьмемся за лапку и создадим идеальный для себя мир... в нем все будут играть роли. Все, кроме нас. Это все будет ненастоящим, накинутым сверху, как одеяло, прикрывающее груду хлама. Вы хотели бы жить так? Я — нет. Я хочу вернуться в свой мир. Без всякого вымученного волшебства. Без исполнения желаний, которые вот так, исполненные за здорово живешь, не имеют никакого смысла. Они потому и заветные, и потому так ценится, когда сбываются — потому что это непросто. Поэтому... пусть все будет так, как должно быть. Не хочу изменять ни ее, ни себя, ни наши обстоятельства. Я больше не собираюсь себя обманывать. Если я недостаточно хороша для нее — переживу! Но молчать больше не стану. И прятаться за фантазиями, проживать чужие жизни — тоже. У меня есть собственная.
Ино еще не договорила, а мир вокруг уже сдвинулся с места.

***

Когда ставшее почти привычным головокружение закончилось, они оказались на той улице, где на Ино, практиковавшую хенге, наткнулась Хината.
— Наш мир, — подытожила Ино, оглядываясь. — И даже время то же, кажется. Выйдешь ли ты со мной на этой остановке, Хината?
— Я... да, — решилась та. — Прости, Итачи-сан. Не хочу, чтобы другая Хината оказалась на моем месте и страдала так же, как я.
— Держи, — Ино вложила в ладонь Итачи кроличью лапку. — Может, еще увидимся.
Тот кивнул — а через мгновение пропал, как будто его никогда и не было. Ино надеялась, что так или иначе — он найдет своего друга.
С Хинатой попрощались на перекрестке. А всего через несколько минут Ино увидела Сакуру — та ее, похоже, искала.
— Ино, вот ты где! Наруто приглашает поесть рамэна вместе, идем!
— Ох уж этот мне рамэн, — скривилась Ино. Шутливо ткнула Сакуру пальцем в лоб — и увидела в ее глазах давно забытое выражение. — Пошли лучше вместе в Рётей, а? Толстолобая. Я приглашаю! Не каждый день Новый год все же.
— Если ты не забыла, Рётей — самый дорогой ресторан Конохи, — голос Сакуры прозвучал неуверенно. — И нам там вдвоем делать нечего, это со своей парой... Сая вон возьми, — фыркнула она.
— Моя пара — это ты, — честно сказала Ино. И приобняла Сакуру за талию.
Та могла — и должна была — оттолкнуть. Могла сказать что-то про великую любовь к Саске, или про то, что есть рамэн с Наруто всяко важнее, чем уединяться с подругой в элитном ресторане.
Вместо этого Сакура вдруг улыбнулась. Да до того сияюще, что Ино разом вспомнила: как они не могли друг без друга в детстве, и как Сакура услышала, будто Ино нравится Саске, и захотела его отбить, и как они спорили из-за него, проводя так много времени вместе, и как Сакура покраснела, когда Саске, уходя, ткнул ее пальцем в лоб, и как разом смурнела, стоило ей заметить Ино с Саем.
Не было никаких преград на самом деле. Все это время Ино ничто не останавливало.
Странствия по мирам нужны были только для того, чтобы это понять.